Встречайте бесславную компанию Питера Джексона – 13 неповторимых гномов, одна невыполнимая миссия.

Торин Дубощит

Ричард Армитидж

Гном, у которого есть план

Расскажите нам о Торине… Ну, как люди узнают из книги, он предводитель гномов, король, который намеревается вернуть своё королевство. Хотя Толкин описал его, как существо достаточно сварливое и с плохим характером, мы пытались несколько сгладить эти углы, - во втором фильме будет момент, когда он окажется на грани срыва. Я стараюсь делать его настолько гармоничным, насколько это возможно, так чтобы вам не приходилось каждый раз закатывать глаза, когда он открывает рот, потому что ему есть какую гадость сказать. Я честно стараюсь отыскать в нём чувство юмора, несмотря на всю тяжесть груза, возложенного на его плечи.

Это делает из него Арагорна в этой трилогии? Безусловно, по части королевского сана, в отношении возвращения своего королевства, да и путешествие является важной составляющей. Я стараюсь сделать этот жест великодушным, словно всё это затевалось ради его народа, а не в качестве эгоистичной миссии, но, в конечном счёте, всё оно скатывается к эгоизму. Довольно забавно знать, каков персонаж из себя на самом деле, а потом пытаться найти новые элементы, чтобы сделать его целостным.

Вы всегда рассматривались на роль Торина? В детстве я перечитывал эту книгу снова и снова, и снова. Потом в подростковом возрасте я увлёкся "Властелином Колец", но, к сожалению, я едва ли мог рассматриваться как кандидат на участие в трилогии. Это было, когда Питер вновь взял бразды правления в свои руки после Гильермо, когда я встретил его в Лондоне; в это время я был занят в другом проекте для телеканала Sky ("Ответный удар"). Потом я пришёл к ним сказать, чтобы они, возможно, дали мне персонажа с ролью поменьше и меньшей ответственностью. Все читали за одного и того же героя, а затем оно вроде как забылось, и я подумал: "Что ж, было приятно повидаться с ними", и начал работать на другом проекте. Потом они дали пресс-релиз, где сказали, что всё в силе, и мне позвонили с такими словами: "Ты мог бы просто отказаться от этой работы?". Признаться честно, нет ничего, что могло бы меня удержать от роли Торина. Если после этого я больше никогда нигде не снимусь, думаю, я буду счастлив, искренне счастлив. Это большое достижение.

Это из-за книги? Или из-за Питера Джексона? И то и другое. Потому что Питер Джексон улавливает самую суть книг Толкина и делает с ними то, что все хотят увидеть. Это его видение и оно очень, очень близко к моему собственному. Существенно и то, что он использует старую команду, с ним Джон Хоу и Алан Ли (концепт-арт), это неразрывная связь, изумительная традиция. Оно всё состоит из таких вещей.

Насколько тяжело было прекратить таращиться на все эти потрясающие декорации? Это странно. Я пытался приходить на съёмочную площадку уже в образе, хотя это и был своего рода компромисс. Ты можешь с кем-то разговаривать, вот как сейчас, но мысленно ты всё равно ещё в образе. Когда я не в костюме, я восхищаюсь декорациями. В нашу первую неделю я чувствовал себя ужасно неловко и никак не мог понять, что со мной происходит. Я шёл домой и терзал себя мыслями: "Это конец, не думаю, что я смогу это сыграть". Потом я неожиданно осознал: это всё потому, что они фактически поместили этих викингов, этих гномов, в провинциальный Хоббитон, где они просто напросто выпали из своей привычной среды, - они туда не вписывались, они были неуклюжими, врезались в мебель, - и я подумал: "Вот, что это такое". Тоже самое с Ривенделлом, - когда гномы туда прибыли, там просто разило эльфами.

Как вы оцениваете этот опыт работы? Я влюбился в работу, буквально выпрыгивал из кровати по утрам. Знаю, звучит избито, но это правда так. Ты постоянно пытаешься ущипнуть себя: "Глазам своим не верю, я стою напротив Хьюго Уивинга, напротив Элронда, и он рассказывает мне о секретах этой культовой карты". В одном из черновиков к книге я узнал, как Толкин хотел, чтобы руны на самом деле были вписаны, напечатаны краской, но они не могли себе этого позволить. Поэтому видя эту карту, я просто не мог удержаться: "О Боже, я держу её, я держу её". Было здорово, что я передал немного этого чуда и волшебства своему герою…

Вы чувствуете отличия от "Властелина Колец"? Я думаю, Пит сделал для гномов то же, что он делал для эльфов во "Властелине Колец", он очень сфокусирован на них. "Хоббит" в большинстве своём смотрит на мир глазами гномов, как мне кажется, с чуть большей энергией и большей комичностью. Гномы скорее живут как, не знаю, рабочий класс, в особенности наши гномы.

Как проходили бои на мечах? Это была постоянная борьба, где ты никогда не можешь быть настолько подготовленным, насколько хотел бы. Я каждый день был в зале, пытаясь укрепить моё запястье, потому что у меня был ужасно тяжёлый меч – он называется Оркрист – и ещё был такой, который я называл "показушный меч", он был как тяжеловесный гламурный аксессуар, который я едва мог поднять. Его можно было держать и, в буквальном смысле, держаться за него, возможно, секунд 20. А ещё была его облегчённая алюминиевая версия, которая мне очень нравилась.

Как вам понравилась склонность гномов периодически разражаться песнями? О, петь было очень весело, к тому же песни просто замечательные. Хотя в ближайшее время я вряд ли выиграю какую-нибудь награду за оперное пение.

Вы там совсем низкий? В реальном измерении Торин одного роста с Дэниэлом Рэдклиффом, но он высок для гнома. В сценарии говорится: "Входит Торин, он гном, он высокий для гнома. В нём 5 футов 3 дюйма". Примерно как Аль Пачино. Я всегда представлял, что гномы никогда не рассматривали себя, как коротышек, потому что они достаточно изолированный народ. Они живут под землёй, они вырастают под землёй, так что они не видят себя низкими – это просто остальной мир высокий. Внутренне я думаю о них как об очень, очень высоких и очень сильных. Так что я просто полагаюсь на волшебную работу Питера по части роста. Кроме того, как человеку высокому, мне было достаточно интересно играть всё это с оглядкой на Гэндальфа и Элронда, потому что обычно во время дискуссии я возвышаюсь над говорящими, смотря сверху вниз. Это было прямо в новинку.