Читайте также:

Ричард Армитидж – счастливчик или считает себя таковым. Я думаю, что те из нас, кому выпал шанс взять у него интервью на этой неделе, тоже оказались счастливчиками, потому что редко случается брать интервью у столь эрудированного., интересного и думающего актера. Я уже опубликовала свое интервью с ним с глазу на глаз, которое вы можете прочитать здесь, а то, которое следует ниже, - это «круглый стол» с группой журналистов, имевший место в тот же день, но чуть позже. И снова Армитидж был само очарование, уделял пристальное внимание каждому корреспонденту и давал подробный ответ на каждый вопрос. Получасовая беседа была наполнена интересными сведениями: рассказ о том, как он работает; как ему понравилось сниматься с Йеном МакКелленом; как родился дизайн Дубового Щита; где в фильме видны следы влияния Гильермо дель Торо и даже мнение самого Армитиджа о тех моментах, где он лучше смотрится!

Интервью содержит незначительные спойлеры. Наслаждайтесь!

Что вам больше всего понравилось играть в этом фильме? Мне понравилось учиться сражаться на мечах особым способом. Мне понравилось пользоваться этим мечом. Он как бы живет своей жизнью. Ты приводишь его в движение, а дальше он все делает за тебя. Это было интересно.

Что оказалось самым значительным отличием многосерийных телевизионных постановок от такого крупномасштабного производства, как "Хоббит"? Ну, здесь намного больше денег! (Смеется) Различие не в моей зарплате, а в производстве. Количество людей, занятых в этом процессе, намного больше, но Питер смог сделал его невероятно личным для каждого. За деньги можно купить время, так что у меня было намного больше времени, чтобы поэкспериментировать с персонажем. Именно в этом заключается причина того, что большинство актеров стремятся работать в кино. Там у тебя есть время, чтобы совершенствовать своего персонажа, есть время, чтобы сделать рывок вперед. Я чувствовал, что Питер позволит мне это сделать.

Насколько ошеломляющим был ваш первый день на съемках "Хоббита"? В свой первый съемочный день я не снимался. Мне пришлось выступать от всей съемочной группы и обратиться на языке маори к стоящим перед нами людям, которые провели для нас Pōwhiri – церемонию благословения съемочного павильона. Я боялся этого выступления больше, чем будущих съемок. Ты стоишь в павильоне, а вокруг тебя 200 человек, и еще 200 человек сидят за стенкой перед компъютерами. Это вселяет страх. Но когда оказываешься посреди съемочного процесса Пита, где только ты, он и актеры, занятые в сцене, он делает все настолько сокровенным и личным, что ты освобождаешься от страха. Когда ты в образе, особенно если у твоего персонажа высокое общественное положение, как у моего, то ты просто становишься им. Для меня было важно, появляясь на площадке, заставить съемочную группу поверить, что человек перед ними может быть королем, и я старался сохранить эту иллюзию как можно дольше. Я старался защищать его, как только мог.

Вы сыграли Торина как в молодые, так и в зрелые годы. Как вы передали эту разницу в возрасте? Естественно, я начинал со зрелого Торина, потому что сцен с его участим в фильме намного больше, чем сцен с молодым Торином, хоть он и появляется в самом начале фильма. Я всегда создаю биографию персонажа, так что написал своего рода историю Торина о том, что он пережил, будучи молодым, о его происхождении и жизненном опыте, который он получил в Эреборе. Что касается игры (в молодые годы), то я всего лишь заставил его быстрее двигаться и неумело драться. Я считаю, что повзрослев, его боевые навыки усовершенствовались, и теперь он отлично знает, как надо вести себя на поле битвы. И еще я хотел, чтобы его голос звучал выше и чтобы он улыбался, потому что в зрелые годы его ноша столь тяжела, что он скорее выдавливает из себя улыбку. Вот чего я добивался.

Я читала, что до этого вы были почитателем фильма «Властелин колец», и поэтому когда вы оказались лицом к лицу с Гендальфом в Бэг-Энде, это стало потрясением для вас, как для поклонника? Да. Перед съемками мне пришлось погулять среди декораций, чтобы стать слегка загипнотизированным всем этим. Я пару дней принюхивался, просто подбирал перья для письма и рассматривал бумагу ручной работы и буквы, потому что когда начнутся съемки, у меня на это не будет времени. Да, когда открывается дверь, ты делаешь шаг на съемочную площадку и видишь Йена МакКеллена, наступает момент - "Так, можно сделать перерыв?", потому что передо мной стоит Гэндальф, и я оказался в Средиземье. Этот мир настолько стимулирует воображение, что всего один шаг в Средиземье позволяет твоему персонажу ожить. Ты словно входишь в фильм.

Ваш приход на такую съемочную площадку, как эта, в качестве исполнителя одной из главных ролей может сравниться с вашим появлением на съемках «Призрачной угрозы» в качестве маленького винтика в столь же огромной постановке, насыщенной видеоэффектами? Тот же страх! Помню в «Призрачной угрозе» я должен был попытаться разрубить пополам Юэна МакГрегора светящимся мечом... Я не понимал, что делаю и что происходит. Я оглядывался вокруг и удивлялся: «Где декорации? Разве их еще не установили?»

Спустя годы я представляю себе процесс кинопроизводства более четко.

И возвращаясь к вышесказанному, мне очень нужно было, чтобы вся съемочная группа поверила в моего персонажа. Иногда нам приходилось сниматься только в объемных накладках, без париков и костюмов, и я, помню, ненавидел это и надевал балахон. Я просто не хотел, чтобы Торин выглядел унизительно перед съемочной группой; я хотел, чтобы они чувствовали изменение атмосферы, когда Король приходит на съемочную площадку. Мне как бы не хотелось, чтобы кто-то увидел нижнее белье Гнома, потому что это все равно что выставить Торина полуголым. Я понимаю, что это глупо звучит, но я действительно защищал его от этого.

Но я этим не злоупотреблял, поэтому когда я приезжал на съемки на велосипеде, большая часть съемочной группы не разговаривала со мной, потому что просто не знала, кто я такой. Им потребовалось много времени, чтобы узнать. Их слова «А, тот парень, что ездит на велике - это Торин!» были для меня наивысшей похвалой.

Об актерском составе «Властелина колец» писали, что они сработались так, словно были одной семьей. Как новый человек присоединяется к этой группе, которая все еще остается семьей? На что это похоже в данной ситуации? Безусловно, во всех отношениях, с самого начала. С того момента, как мы встретились в первый раз, когда я еще не получил роль - это было всего лишь прослушивание. В процессе обсуждения роли мне задали вопрос: «Вы понимаете, что вам придется переехать в Новую Зеландию на 2 года?», и я, помню, ответил: «Какое ужасное предложение! Как я могу это сделать?» (смеется)… Но знаете, с самого начала каждому из членов семей, которые переехали (моя семья была приглашена на съемки; там были семьи каждого) Пит давал возможность примерить костюм, побывать на съемочной площадке или сняться в фильме. Люди, которые работали над трилогией о «Кольцах», вернулись… Казалось, что подсоединенные кровеносные сосуды этих фильмов Джексона подают кислород в наш фильм. Это подпитывало нас во всех смыслах, какие только приходят в голову. Есть люди, с которыми я не работал, но казалось, что работаю… К сожалению, мне не довелось поработать с Кейт Бланшетт, хотя я умолял написать для меня сцену с Галадриэль… Да, это было просто невероятно работать со всеми этими людьми. Есть в Питере нечто такое, располагающее к верности, из-за чего люди возвращаются к нему снова и снова. Я позаимствовал у него немного и добавил Торину.

Мне интересно, вы отказались от съемок в сериале "Призраки" из-за того, что приближалось начало съемок этого фильма? Нет, я решил покинуть этот сериал не ради другого проекта. Для меня «три» - это магическое число, а я снялся в трех сезонах и подумал: «Если я останусь, то буду чувствовать себя слишком комфортно.» Понимаете, я получал удовольствие, играя этого персонажа… Я сказал: «Ладно, хватит. Давайте покончим с ним здесь.» Был еще один сериал с моим участием под названием «Ответный удар», который был в своем роде началом другой франшизы и который, к сожалению, мне пришлось покинуть… Но перспектива сидеть в кинотеатре и наблюдать, как другой актер играет Торина, когда эта роль была предложена мне… Иногда такое происходит, иногда ты вынужден отказываться от ролей, потому что не можешь выполнить эту работу из-за сроков… Но я не смог бы жить, зная, что кто-то другой играет Торина. Ради этой роли я предпочту отказаться от своей карьеры. И я действительно сказал Питу, когда приехал: «Если эта роль станет для меня последней, то я буду счастливым человеком, я буду счастливым актером». И я все еще чувствую это: если я больше не буду работать, то я все равно уже получил самый большой опыт, какой только может получить актер, благодаря этой роли.

Кажется, в одном из предыдущих интервью, вы говорили, что ненавидите, когда вас называют разбивателем сердец. И я подумал, должно быть, вы были счастливы, когда для вашего большого международного дебюта получили роль, в которой предстанете неряшливым, бородатым и с немытыми волосами? Знаете что? Я всегда говорил о себе, что лучше выгляжу в темноте и будучи грязным.

[От редакции: Здесь я сделаю паузу для тех читателей, которым необходимо перевести дух после неожиданной мысли о грязном Ричарде Армитидже в темноте… Ладно, продолжаем…]

И я думаю, что это правда. Дело не в том, как выглядишь, а в том, какую атмосферу создаешь. Я считаю, что моему лицу больше подходит полумрак, чем дневной свет! (Смеется.) И знаете, когда я играю персонажа, который весь в грязи и в дерьме, он лучше получается. Возможно, это из-за того, что я северянин и не боюсь запачкать свои руки. Однако трансформация, через которую я прошел, играя Торина, доставила мне порцию острых ощущений. Есть одна сцена, в которой у него разбито… Мне она нравится. Вообще-то это была целая история. Я работал во второй группе с Энди Серкисом, и мы репетировали бой с двенадцатью орками. Сначала мы репетировали на одном уровне, а потом их приподняли, чтобы мы казались меньше ростом. Я случайно ударил себя щитом по лицу и разбил губу о нижний зуб. Лицо распухло, по нему текла кровь, ее пытались вытереть и приложить к ране лед. Энди принес зеркало и сказал: «Посмотри на это!», а я ответил: «О, Боже, как хорошо выглядит!». Он спросил: «Ты можешь продолжать?», а я в ответ: «Безусловно!» Это выглядело настолько здорово , что он захотел снять это крупным планом, потому что на грим с текущей по моему лицу кровью уйдет много времени. И я сказал: «Ладно, снимай!» Это прозвучало так (шепелявым голосом): «Лана, шнимай!» Так что, да. Я люблю это… Мне нравится быть в грязи и в дерьме.

В фильме у вас с Гендальфом почти враждебные отношения. Как вам работалось с Йеном МакКелленом и чему вы научились у него? Йен – очаровательный человек. Всякий раз, когда мне приходилось быть агрессивным по отношению к нему, внутри меня возникало болезненное чувство вины, и я думал: «Ох, не стоит быть слишком грубым с бедным Гендальфом!»

Это еще одна порция острых ощущений от актерской игры, когда приходится «катить бочку» на другого персонажа.

Очень интересно наблюдать за тем, как Йен работает, потому что у него каждый дубль имеет свои нюансы, и нельзя определить, что он делает по-другому. Есть у него в глазах нечто такое, что, по моему мнению, вдохновляет.

В первый день съемок он сделал нечто такое, что я никогда не забуду. Это связано с общественным положением Торина. Каждый актер учится этому в театральном училище, но не каждый применяет, потому что для этого надо быть самоотвереженным, а Йен - очень самотверженный актер.

Когда я вошел в дверь Бэг-Энда, Гендальф – важная фигура для меня – склонил голову в знак почтения к Торину Дубощиту, легендарному воину. А я подумал: «Господи, он выказывает уважение моему высокому положению!» И я решил, что если Гендальф так поступает, то и все остальные должны поступать так же по отношению ко мне, и тогда мне не придется играть статус, потому что он у меня уже есть. И он это понял. И он заботился о каждом, кто играл с ним в одной сцене. Он безусловно заботился обо всех. Так что, это настоящая честь - сказать, что я работал с ним.

В первом видеоблоге Питера Джексона показана церемония pōwhiri. А какие еще аспекты культуры Маори коснулись съемок? Знаете, у меня ушло около недели на заучивание тех слов на языке маори, но фактически это выступление стало частью моей работы над голосом, потому что мне пришлось сделать его ниже, чтобы он подходил персонажу. Я разработал целую программу, использовал монологи шекспировских героев, чтобы подобрать определенные вещи, а также тренировался, произнося эту речь на маори каждый день, потому что обнаружил, что в их культуре есть какой-то дух, который помогает почувствовать себя воином из Средиземья. Понимаете, в воинах маори есть нечто, что заставляет их крепче стоять на земле... это можно увидеть на на поле для игры в регби, и я хотел привнести этот дух в своего персонажа. Так что каждое утро – то есть, мне приходилось делать это вечером накануне съемочного дня, потому что мы поднимались в три часа утра, а то и в полтретьего, а работать над голосом в это время - то еще удовольствие - так что я тренировался перед сном... и да, я использовал текст этой речи.

[После очередного круга вопросов наступила пауза, потому что всем показалось, будто наше время истекло. Мы все оглядели магазин одежды, где происходило наше интервью, и увидели, что продавцы уже убрали товар.]

(смеется) Они уже исчезли. Ушли по магазинам – у них рабочий день закончился!

[Итак, мы начали новый круг...]

Вы сыграли много разноплановых ролей. Какая из них стала для вас любимой? Без тени сомнений – эта. (Указывает на рекламный щит с изображением Торина) Думаю, еще ни одна роль не была для меня таким вызовом, как эта. Как я уже говорил ранее, мне кажется, что каждая работа, которую мне довелось выполнять, подвела меня к этому моменту, потому что мне пришлось взять по кусочку от всего, что я умею, и использовать для создания этого образа. Так что, я не могу прыгнуть выше этой планки. Мой собственный труд, труд других людей, труд режиссера – все это превзошло мои ожидания.

Не могли бы вы рассказать о ваших рабочих отношениях с Питером Джексоном и о понимании его представления о Торине? Питер – очень мягкий режиссер. И очень лаконичный. В действительности ты даже не замечаешь, что тобой руководят, потому что он не указывает, не кричит и не говорит, где надо встать. Чтобы отправить тебя в нужном ему направлении, он часто использует других актеров. Он тихо побеседует с тем, кто потом выйдет на площадку и сделает что-нибудь для тебя, и ты даже не будешь знать, что работаешь по его указаниям. Вот и получается, что Питер использует других персонажей, чтобы задать тебе направление.

Имея богатое воображение, он описывает мир, куда тебе предстоит войти, как ребенок, который волнуется из-за того, что только что увидел или представил. Вместо зеленого экрана я видел врывающегося через дверь дракона, которого нам описал Пит. У него настолько живое воображение, что видишь все словно наяву.

Кто ваш любимый персонаж во "Властелине колец"? Грима Гнилоуст. Это как бы моя роль. Да... Думаю, скользкое, неприятное, мерзкое ничтожество. Знаете, он мне нравится. Доведись мне сниматься во «Властелине колец», я сыграл бы его с удовольствием.

Какого рода физической подготовкой вам пришлось заниматься для "экшн"-сцен? Физическую подготовку с нами проводил канадец по имени Терри Нотари, который учил нас двигаться, ходить и бегать по-гномьи… Но что касается владения оружием, то у каждого из нас оно было свое: у кого - молот, у кого - топор. Таким образом, способ ведения боя зависел от вида оружия. Я уже говорил об Оркристе, но не сказал, что очень тесно работал со своим каскадером. Мы тренировались друг с другом. И еще у нас были ежедневные тренировки, в которых каскадеры сменяли друг друга. С началом съемок необходимость в этом отпала, но процесс был очень напряженным. Перед нами стояла задача выявить наши сильные и слабые стороны. Чтобы переносить тяжести, мне надо было упорно заниматься, чтобы укрепить спину, а также руки - чтобы орудовать мечом.

Когда вы писали историю Торина, вы придумали какое-то соотношение между возрастом гнома и возрастом человека? На мой взгляд, трудно привязать годы, прожитые гномом, с возрастом, которого он достиг бы, будь он человеком… Я пытался это сделать, но это все равно, что пытаться конвертировать валюту в той стране, где все очень дорого. Я прекратил свои попытки, потому что просто не мог себе представить… Ему около 60 лет по человеческим меркам, но на самом деле в этом нет никакого смысла. Что меня действительно заинтересовало, так это то, что с возрастом гномы становятся сильнее. Лучшими воиноми на поле боя будут те гномы, которые старше, что немного расходится с тем, как это происходит у людей. У нас считается, что сильнее тот, кто моложе. Помню, когда мы разрабатывали дубовый щит… эта идея пришла мне в голову еще до того, как я приземлился в Новой Зеландии. Помню, я немного нервничал из-за этого и сказал Питу: «Послушай, а пусть у него будет самый настоящий дубовый щит». А он ответил: «Хорошо, сделай эскиз для меня». Когда я нарисовал, он сказал: «Хорошо, я отправлю это в WETA, и посмотрим, что они сделают». И они разработали этот дизайн. Помню, я сказал ему: «Думаю, это некий кусок дерева, который Торин использовал в битве при Азанулбизаре для защиты и сохранил его. С годами тот стал прочным, как железо.» И я считаю, что то же самое происходит и с гномами. С возрастом они становятся прочнее. Они становятся медлительнее, но в то же время более умелыми и более стойкими. Именно таким способом я убедил себя, что я не 60-летний старик, что мой персонаж действительно способен сражаться на поле боя и может быть королем. На мой взгляд, именно поэтому на эту роль взяли 40-летнего актера… Мне известно, что по этому поводу возникали споры, потому что люди считали, что я был слишком молод для этой роли, но все вышло как вышло…

Не могли бы вы рассказать о том, как работали с Энди Серкисом во второй группе? Сохранились ли какие-нибудь следы, оставленные Гильермо Дель Торо, к тому моменту, когда вы присоединились к проекту? Поставить на Энди – это было одно из лучших решений Пита. Обычно вторая группа занимается съемкой случайных сцен, на которые у первой группы не хватает времени. Но работать с группой Энди было так же захватывающе, как и с группой Питера. Он очень творческий человек, и думаю, в фильм попало несколько невероятных кадров, которые сделаны им. Его понимание Средиземья и то, что он актер, пошло только на пользу нашему общему делу. Он так же безжалостен и беспощаден, как и Питер. Он подталкивает актеров, не обращая внимания на их усталость. Он именно тот, кто нужен, если ты хочешь режиссера - «Меня не заботит, что вы устали, мы сделаем еще три дубля.»

Я ничего не знаю о следах Дель Торо, потому что никогда не видел разницы между тем, что было его, и тем, что не его. Я подозреваю, что в фильме есть некое существо, доставшееся нам от Дель Торо, и его будет легко угадать. Но в то же время оно хорошо вписалось в фильм Питера, потому что у них очень похожие вкусы.

Когда работаешь с миром фэнтези, то имеешь огромный выбор в плане того, что можешь сделать со своим персонажем, но в то же самое время, вы играете героя, который хорошо известен благодаря литературному источнику, и следовательно, должны его придерживаться. Как вы сохраняете баланс между этим широчайшим выбором и традиционным подходом, который удовлетворит толкиенистов и филологов? Я не расставался с книгой. Я один из тех читателей, которые читали ее будучи и ребенком, и взрослым; и один из тех поклонников, который не хочет видеть, как этот персонаж уничтожается каким-то актером, который думает, что знает все лучше Толкиена. Я брал книгу с собой на съемки, и если начинал блуждать, то всегда возвращался к ней. Это был единственный способ отдать должное моему персонажу.

А вы готовы к широкой международной известности, которая скоро свалится на вас? Эээ… А как я могу к этому подготовиться? Подскажите мне, а то я не знаю! Я даже не думал об этом. Я просто выполняю свою работу и стараюсь делать это как можно лучше. Я все еще надеюсь, что могу ездить в метро… полагаю, что смогу. Не думаю, что я сильно похож на парня с этого плаката… серьезно, не похож. Я просто надеюсь, что люди получат удовольствие от этого фильма, и возможно, если меня узнают на улице, скрестим пальцы, могут подойти и сказать: «Ты хорошо справился!». Это все, на что я надеюсь. Но если они начнут кидать в меня помидоры, тогда это станет проблемой.

Выкрик из толпы журналистов: В жизни вы гораздо выше! (Смеется) Точно, я выше! Меня даже не заметят...

Вы уже играли воинов. С чем можно сравнить войну в Средиземье, и как вы представляете грандиозную битву такого рода? Надо опять обратиться к Толкиену. Он написал эту книгу в 1937 году. Он прошел через Первую мировую войну и потерял очень многих друзей в битве на Сомме… Я думаю, что он пишет об опыте, полученном на войне; о своем страхе выйти за дверь и столкнуться лицом к лицу с опасностью. Я не знаю… Думаю, если присмотреться, что сейчас происходит с солдатами, то просто… мы не можем показать с помощью фильма те проблемы, которые существуют сейчас, но мы показываем универсальную ситуацию, когда обычного человека призывают воевать, ведь именно об этом писал Толкиен, и именно с этим нужно установить связь, и именно это нужно понять зрителю.

Что вы почувствовали, когда фильм наконец-то показали толкиенистам и зрителям? Мы с Мартином говорили об этом. Мы оба забыли, что в конце съемок у нас получится фильм. Это был такой грандиозный и такой выдающийся опыт, что я даже не задумывался о конечном результате. Нам было достаточно самого процесса создания фильма. А последующие приезд в Веллингтон и премьера были как «Ах, да! Мы должны еще и посмотреть этот фильм! И посмотрите на эти сотни тысяч людей, которые собираются посмотреть этот фильм с нами!» Это был сюрприз. (Смеется) Так что, да, я с нетерпением ожидаю 12 декабря, когда люди начнут понимать, через что мы прошли.

Вам разрешили сохранить на память какой-нибудь реквизит или элемент костюма? Знаете, в последний день съемок мне подарили Оркрист [пауза]... и Дубовый Щит [пауза]... И ключ от двери... [пауза и смех]...И еще карту! Так что могу самостоятельно отправиться в это путешествие и добраться до цели.

Я получил все. Я счастливчик.

Richard Armitage is a lucky boy; or so he says. I think those of us who had the chance to hear what he had to say at interviews this week were the lucky ones; there are few interviewees who are as erudite and as interesting as this thoughtful actor. I already posted my ‘one on one’ interview with him, which you can read here; below is the longer, ‘round table’ group interview which took place later that afternoon. Once again, Armitage was charm itself, giving each questioner his undivided attention, and each comment his full consideration. The half hour chat was filled with fascinating insights – revealing more about how he works; what it’s like to act with Sir Ian McKellen; how they came up with the design of the oakenshield; where we might see a glimpse of Guillermo del Toro’s influence in The Hobbit movie; and even when Armitage himself thinks he looks his best!

I’ve indicated the questions your TORn interviewer asked with ‘GD’ – the rest were asked by my colleagues at the session. The interview contains a minor spoiler. Enjoy!

What did you like most about playing Thorin in the film? I really liked learning to fight in a specific way. I liked using that sword. Because it’s shaped in the way that it is, it has a motion of it’s own, and it’s very hard to control, and once you’ve got it moving it does its own thing; so that was interesting.

What was it like going from a BBC miniseries to one of the biggest movie trilogies ever? A hell of a lot more money! But not in my paycheque… [laughs] Do you know what? I suppose, the amount of people who work on it, it feels bigger; but Peter makes it feel incredibly intimate. I guess the money that I’m talking about, jokingly, actually just buys you more time – so there was much more time to experiment with the character, which I think is why many actors crave working in film – because you get time to develop your character further. And there is time to push yourself further with the character – and I really felt that Peter allowed me to do that.

Your first day on The Hobbit set – how overwhelming was it? My first day on the set, I wasn’t actually filming. I had to stand up in front of the entire company, cast, and crew, and speak Maori to a line of Maori! – who were giving us a Pōwhiri, which is like a welcoming ceremony to bless the soundstage. So I was more terrified of that than actually the filming. But you know – you get on set and there are 200 people, and then behind the curtain there are another 200 people on computers – so it’s bloody terrifying, but as I was saying, you know, when you actually get to the nucleus of Pete’s film set, it’s just you and him and another actor; and he keeps it so intimate and personal that you get through the fear. And then once you’re inside of the character – especially if you’re playing a character of relatively high status as I was – then you’re just inside the character. But it was important to me to walk on set … that the crew believed that this character was potentially a king, so I tried to protect that as much as I could.

You play both the younger version and the older version of Thorin. How did you approach each age differently? I obviously started with older Thorin because we were going to see more of him; and also the younger Thorin didn’t appear till much later in the shoot, even though he’s first up in the movie. I always build a biography for the character, so I wrote a kind of story for Thorin, of where he’d come from as a young man and the experiences that he’d had at Erebor. But in terms of literally playing him, I wanted him to just move faster, and fight in a more inefficient way – I think as he’s grown older his fight style has become much more efficient, he knows what he’s doing on a battlefield. And I wanted his voice to sound lighter – and actually I wanted him to smile, because as an old man his burdens are so heavy, he doesn’t really crack a smile too often – so yeah, they were the things that I wanted.

I read you were a fan of the Lord of the Rings movies before this; so when you found yourself on the Bag End set with Gandalf, was that a ‘fanboy’ kind of thrill for you? Yeah – I did actually have to walk on set before I was filming because I knew that I would be slightly mesmerised by everything. So I had a good sniff around for a couple of days, just picking up pens and looking at handcrafted paper and handwritten letters, because I’d be like, ‘I can’t be thinking this when I’m filming!’ But yeah, when that door opens and you step onto that set and you look at Ian McKellen, there is a moment of going, ‘OK cut, can we just do this again – coz that’s Gandalf and I’m walking into Middle-earth!’ But it’s so stimulating to the imagination, that you’re given your character; because, stepping into that world, it’s like you’re walking into the movie!

Coming on to a set like this as the central focus, how did that compare with arriving on set at The Phantom Menace, as a much smaller cog in another big, also computer generated movie? The same fear! I remember on Phantom Menace having to attempt to cut Ewan Macgregor in half with a lightsaber … I didn’t understand what I was doing or what was happening. I was looking around going, ‘Where is the rest of the set? Have they not finished building it yet??’ So years later, I pretty much understood the filming process more clearly! But you know, going back to that idea – I really needed the crew to believe in my character. Sometimes we were called to set half way through the process of getting ready – so sometimes I was asked to go to set without the wig on – and I remember hating it, and wearing a hoodie – because I just didn’t want Thorin humiliated in front of the crew. I wanted them to believe that when the King walked onto the set, that they felt a change in the atmosphere. It’s like I didn’t want anyone seeing the dwarf suit underneath, coz that’s like Thorin being half naked – so I know it sounds stupid, but I was really protective of that. I could always gauge it because a lot of the time, leaving the set through the gates – I used to cycle to the studio – most of the crew didn’t speak to me because they didn’t recognise me. So it took a long time for them to go, ‘Ah! That’s the guy that comes in on a bike! That’s Thorin!’ Which I always took as a compliment.

The original Lord of the Rings film set has been described by those who worked on it as a family environment. As a new person joining that group, was that family environment still there? What was it like walking into that situation? Absolutely, in every respect, from the very beginning. Even from when we met for the very first time, and they hadn’t given me the role – I was just auditioning. Part of that process of talking through the role was ‘You realise you’re going to have to come to NZ for two years?’ – and I remember saying to him, ‘What an awful offer that would be! How could I possibly do that?!’ [laughs] … But you know, from the beginning every family member that came – my family were invited to set, everyone’s family was there – if possible, Pete would dress them up in costume and put them on the set, so they were taking part in the film. People that came back from the Rings trilogy … it was like connecting blood vessels to those other films, so it was giving oxygen to our film. All I can say is, it fed us in every way that you can possibly think of. So yeah, there are people that I haven’t worked with that I feel that I have worked with, people like Cate Blanchett – I never, sadly, had a scene with her. I’m begging them to give me a scene with Galadriel! … But yeah, it was just incredible to have all of those people. And I think there was something in Peter, in the way that he draws in that loyalty, the way that those people come back to him again and again and again, that I just took a little bit of that and kept it for Thorin.

I’m wondering if the timing of this film coming up is why you gave up MI:5 [Spooks]? No, I’d decided to leave the show to nothing. Three for me is the magic number and I’d done three series – and I thought, ‘You know what? If I stay I’ll be too comfortable.’ You know, I was enjoying the character … I said, “OK stop, let’s finish it there.” There was another series that I was involved with called Strike Back, which was sort of beginning another franchise which unfortunately I had to walk away from … But the prospect of sitting in a cinema and watching another actor play Thorin, when I’d been offered the role … sometimes that happens, sometimes you do have to walk away from roles and sometimes you can’t make it work with dates … but I couldn’t have lived with myself seeing someone else play it. I’d rather have given up my career for that. And actually I said to Pete when I got down there, “If this is the last piece of work I ever do, I’ll be a happy man; I’ll be a happy actor.” And I still feel that – if I never work again, I have had the most fulfilling experience any actor could ever have, with this role.

It seems, from previous interviews, that you hate being regarded as a heartthrob – so I wondered if you were happy to accept a role where you got to be scraggly and bearded, with messy dreadlocks, and have this be your big, international debut? Do you know what? I’ve always said of myself, I look better in the dark and I look better dirty.

[Editorial: I’ll allow a pause here for those readers who need to recover from that sudden thought of a dirty Richard Armitage in the dark... OK, going on...]

And I think it’s true. It’s not about what you look like – it’s just the atmosphere that that creates. I think I’ve got a face that suits a half shadow, rather than full daylight! [laughs] And you know, whenever I play characters that are a bit grubby and grunty, it just feels better. Maybe it’s because I’m a Northerner, and I’m always meant to have my hands dirty! But part of the thrill of playing Thorin was this transformation that he was going to go through. There are scenes where his face is beaten up… I love that. There was a story actually – I was working on second unit with Andy Serkis, and we rehearsed a fight with twelve orcs … You rehearse it at the right level, and then they elevate everybody because we’re supposed to be shorter … and I ended up smashing myself in the face with a shield and putting my bottom tooth through my lip. My face swelled up and the blood was pouring down my face, and they were sort of trying to mop it up and put ice on it … and Andy came in with a mirror and went, ‘Look at this!’ And I was like, ‘Oh my god that looks brilliant!’ He said, ‘Do you want to carry on?’ and I was like, ‘Absolutely!’ It looked so good! And they ended up kind of taking close ups because it would have taken the makeup department a long time to create this – coz the blood was sort of moving down my face – so I was like, ‘Yeah, shoot it.’ I was like [puts tongue in lip, affects muffled voice], ‘Yuh sfhood id, cawwy on…’ So yeah, I love it – I like being grungy and dirty.

Your relationship with Gandalf in the film is almost antagonistic. What was it like working with Ian Mckellen, and getting to explore that? Ian McKellen is just such a delightful man, whenever I had to be antagonistic or aggressive to him, there was always a pang of guilt inside me – that’s like ‘don’t be too rough on Gandalf!’ But that’s part of the thrill of acting – you have to push those buttons in him, in other characters. It’s fascinating how Ian works – because every take that he does is nuanced in a different way, that you can’t quite detect what he’s doing differently – there’s just something in his eyes. I really found that inspiring. He did something on the first day which I’ve never forgotten – and it’s all about status, and it’s something that every actor learns in drama school but noone ever applies, because it means being selfless – and Ian is a very selfless actor … When I walked in the door of Bag End, Gandalf – this monumental figure, for me – bowed his head to me, in reverence to Thorin Oakenshield, the legendary warrior. And I remember thinking, ‘God, he’s giving me my status’ – and from that point on, I thought, well if Gandalf’s given it to me then everyone else has to give it to me as well – and you don’t have to therefore play any kind of false weight or status, because he’s given it to you … and he completely understood that. And he looks after everyone he’s in a scene with, he absolutely looks after them. So it’s such a privilege to say that I’ve worked with him!

The first of Peter Jackson’s production diaries showed the pōwhiri. Did other aspects of the Maori culture touch the production? Do you know, it took me about a week to learn that Maori, but that speech actually became part of my vocal work. Because I wanted to pitch my voice lower and create a resonance for the character, I built a program – I had a vocal warm up every morning. I used Shakespearean speeches to find certain things, but I also used that Maori speech every day, because I felt that there was something in that culture which was essential to the feeling of Middle-earth, the warrior. You know that thing that those Maori warriors do – there’s something that they use to ground them, you see it on the rugby field, what they do – and I wanted an essence of that in the character. So every morning – or I used to do it in the evenings before work the next day, because we were up at three o’clock, half three in the morning, so doing vocal work at half three in the morning is just not much fun – so I used to do it before I’d go to bed … but yeah, I used that speech.

[Having made it once round the circle, there was a pause whilst we all wondered if our time was up. We all looked round the clothing store where the interviews took place, to see if the PR folks were about to wrap things up.]

[laughing] They’ve just gone. They’ve gone shopping – they’re at the check out!

[So we went round again...]

You’ve played so many diverse roles, which part has been your favourite? Without a shadow of a doubt, this one. [Points at one of the many Hobbit displays around the place, showing Thorin.] I don’t think I’ve ever been challenged in a way that this role has challenged me. And I was saying earlier on, it’s like every job I’ve ever done has led to this moment; because I’ve been able to take something from every piece of work that I’ve done that has been useful for this role. So, I couldn’t surpass that. And every expectation that I’ve had, about myself, my own work, other people’s work, of working with the director, has been surpassed.

Could you talk about your working relationship with Peter Jackson, and realising his vision for Thorin? Peter is a very, very gentle director. He’s very succinct and you don’t really know how he’s directing you. You don’t really know that you’re being directed, because he doesn’t point and shout and tell you where to stand; he kind of guides you down a certain road, and he often uses other actors to do it … so he’ll have a quiet conversation with somebody who then walks into the scene and does something to you, but you don’t know you’re being worked upon – and it’s actually Peter that’s just using his characters to draw you down the line. As a visionary, the way that he describes the world that you’re about to enter is like a child getting excited about something they’ve just seen or imagined, and then of course he has his concept artists, who show you pictures – so I don’t ever remember really seeing a greenscreen, because my head was filled with Pete’s dragon bursting through the door, that he’d just described to me – and so for some reason you see it. It’s crazy – his imagination is so vivid that you see it!

Who is your favourite Lord of the Rings character? Grima Wormtongue. That’s my kind of role. Yeah – I think that slimy, grizzly little … you know, I love it. If I was in Rings, I’d want to play that role.

What kind of physical training did you have to go through for your action scenes? We trained physically with a Canadian actually, called Terry Notary, who taught us to move and walk like a dwarf, run like a dwarf … but in terms of fighting we all carried very specific weapons, hammers, axes … so the fighting was very styled around whatever weapon you were using. I talked about Orcrist earlier on … but I worked very closely with my stunt double. We trained with each other. We did circuit training with the stunt team pretty much every day … not necessarily when we got into filming; but it was intense. We worked out what our strengths and weaknesses were. The weight we were carrying meant that I had to work hard to strengthen my back and my arms, to wield the weapons.

When you were creating the backstory for Thorin, did you find a way to translate dwarf years into human years? It seems hard to relate his dwarf age and the point he has reached in his life to human terms… I did try to do that, but it’s sort of like trying to convert cash in a country that is prohibitively expensive. I stopped trying, because I just couldn’t imagine … he’s sort of about sixty in human years, but it doesn’t really make sense. The thing that I was really interested in is that dwarves get harder with age. The best warriors on the battlefield will be the oldest men, which is kind of at odds with how human beings are. We see our younger men as fitter. But I remember, when we designed the oakenshield, it was something that I had in my head before I went down to New Zealand … I remember being a bit nervous about it and saying to Pete, “Look, I’ve got this idea for literally having an oakenshield.” He said, “Well go and sketch it for me” – so I drew it for him and he said, “OK, I’ll send that to WETA and see what they do.” And they came up with this design … but I remember saying to him, “I think it’s the same piece of branch that he used at Azanulbizar to defend himself, and he’s kept it and it’s hardened with age. It’s become like iron.” And I think that represents dwarves – I think they just get tougher with age. They slow down, but they become more efficient, they become more stoical. So that was my way of dealing with the fact that I’m not a sixty year old guy … that actually it would be possible for this character to fight on the battlefield, and still have the potential to be a King. And I think that’s maybe why they cast a 40 year old … I know it was controversial, that people thought that I was too young to do it, but that was the way it was…

Could you talk about the dynamic of working with Andy Serkis in second unit? And was there any residue of Guillermo del Toro’s touch on the project by the time you joined? Having Andy as Second Unit director was possibly one of Pete’s best decisions, because normally a second unit is about mopping up odd shots where people pick things up from tables; but Andy’s unit, it was as exciting to go and work on his unit as it was on Peter’s unit. It was as creative; and I think there are some incredible shots that remain in the film that are all Andy’s work. Also, his understanding of Middle-earth and being an actor only ever benefitted what we did – and he’s as relentless and ruthless as Peter is. He pushes actors – and actually he has no sympathy for when you’re tired – and that’s what you want, you want a director who’s like, ‘I don’t care how tired you are, we’ll do three more takes.’

I don’t know about the residue from del Toro because I never saw what was his and what wasn’t, and I think that’s right. I do suspect that there is a certain creature left in the film which is all del Toro – and I’ll leave that for you to decide – but I think it’s very, very evident. But it’s seamless, because you know, they have similar tastes.

Working within a fantasy realm, you have so many choices about what you can do with a character; but at the same time, you’re playing a character who is very well known culturally, so you have to stay true to that. How do you balance that myriad of choices with keeping the fans and scholars happy? By always staying with the novel. I am one of those readers that read that book as a child, read it as an adult … I’m one of the fans that doesn’t want to see this character ruined by some idiot actor that thinks he knows better than Tolkien, so I always went back to Tolkien. I had the book with me throughout filming … if ever I got lost, I was always back in the book, so that’s the only way I could honour the character.

Are you ready for the huge international awareness there is about to be of you, as an actor? Um – how do I get ready…? Tell me! I don’t know! It’s not something I’ve ever thought about. I just do the work that I do and I try to do it well. I still hope that I can ride a subway – I think I will. I don’t think I look particularly much like the guy in that picture … seriously, I don’t. I just hope that people enjoy the film, and maybe if I get recognised in the street, fingers crossed they might come up and say, ‘You did a good job!’ – that’s all I hope. If they start throwing tomatoes at me, then I’ll be in trouble.

[GD interjects - ‘You’re a lot taller in person!’]

[laughing] I’m taller – exactly! Yeah they won’t even notice me…

You’ve played soldiers before. How did the warfare in Middle-earth compare, and what’s it like to represent that kind of epic battle? Again, it goes back to Tolkien. Tolkien wrote this in 1937. He’d experienced World War I – he’d lost very, very close friends at the Somme … I think that his experience of war is what he writes about; his fear of stepping out of his door and facing extreme danger. I don’t know … I think that you just look at what’s happening with troops [now] and you’ve just got to … you can’t represent what’s happening now, but there’s a universal understanding of ordinary man being called upon to do that, and that’s what Tolkien writes about; and you just have to connect with it and understand it.

How does it feel to be finally sharing this film with fans and audiences? Martin and I talked about this … because we both forgot that there’s actually going to be a film at the end of it! The experience was so epic, and so fulfilling, I don’t even think about the end product. The experience of making it was enough. And then, come Wellington and the premiere, it was like, ‘Oh yeah! We’ve got a film to watch! And look at all these hundreds of thousands of people who are going to watch it with us!’ It was a surprise! [laughs] So … but I’m really looking forward to 12th December when everyone gets to share it – because they’ll start to understand what we went through.

Was there any prop or costume piece which you wanted to keep? Do you know, on the last day of shooting I was given Orcrist [pauses] … and the Oakenshield [pauses] … AND the key to the door [pauses, laughs] … AND the map. So yeah – I pretty much got the entire kit. I can go on that journey and … yeah. I got it all. I’m a lucky boy.