Читайте также:

Ричард Армитидж путешествовал туда и обратно, чтобы рекламировать эпопею Питера Джексона - кино-адаптацию "Хоббита" в трех частях. Еще не отдохнув после мирового промо-тура, британский актер, известный в первую очередь по сериалу ВВС "Призраки", а также сыгравший Гая Гизборна в "Робине Гуде", приехал в Австралию, чтобы содействовать распространению DVD-диска.

Более того, Армитидж рассказывает о своем персонаже - Торине Дубощите, короле гномов, находящемся в изгнании - с энергией и напором пожизненного поклонника Толкиена. В книгах последнего актер любил копаться во время своих исследований, делая для себя многочисленные заметки и подбирая сравнения, вплоть до ядерной бомбардировки Хиросимы. Неудивительно, что он никогда не устает говорить о Торине! На самом деле ему не терпится рассказать гораздо больше, но для этого нам придется дождаться выхода двух оставшихся частей фильма "Хоббит".

А тем временем, что неудивительно, ему хочется, чтобы вы перечитали эту книгу.

Во время беседы с Ричардом, этот очаровательный человек был рад услышать, что некоторые из его поклонниц прислали свои вопросы в Твиттер. Мы не стали ограничиваться 140 символами и устроили небольшое интервью-экспромт.

Добро пожаловать обратно в Сидней! Не желаете организовать встречу друзей "Звездных войн", пока находитесь здесь? О, Господи! Не знаю. Одну из частей "Звездных войн" снимали здесь, верно? Я думаю, на эту встречу друзей могло бы прийти около миллиона человек.

Постойте-ка! Разве вы не играли роль в "Скрытой угрозе", не упомянутую в титрах? Играл. Я две недели снимался в "Скрытой угрозе", но до сих пор так и не нашел себя в фильме. Я пытался это сделать, но думаю, что меня заменили компьютерной графикой.

Проклятье! Понимаю. Но мне бы хотелось приехать и поработать здесь.

В последний раз мы с вами разговаривали на 500-метровой красной дорожке в Веллингтоне во время премьеры "Хоббита". Вы тоже были на красной дорожке? Здорово! Вы были в роскошном длинном платье?

К счастью, на мне не было роскошного длинного платья. Я бы в нем расплавилась! (Смеется) Там было жарковато, не так ли?

Итак, мир для вас изменился после того многообещающего дня? Ну, не совсем, что само по себе замечательно. Фильм собрал много отзывов, но что было действительно интересным, так это Веллингтон - первый этап нашего промо-тура. После него были Токио и другие великие города. Мы побывали в Нью-Йорке и Лондоне, просто наблюдали за реакцией поклонников, видели их волнение и осознавали, что это только начало трехлетнего тура, посвященного трем фильмам. Это фильм мирового масштаба. Один из пятнадцати фильмов, которым удалось собрать в прокате миллиард. И для меня в этом числе важен не знак доллара перед ним, а количество людей, пришедших на просмотр, и количество языков, на которые фильм был переведен, как и книга – ее издавали на множестве языков.И я надеюсь, что после просмотра люди пойдут и перечитают книгу. Действительно надеюсь.

Да, идите и наслаждайтесь первоисточником. Ага.

Какой самый интересный перевод Торина вы слышали? Я не смотрел фильм на других языках, но мне бы хотелось услышать русского Торина. Потому что во время подготовки, когда я подбирал голос, передающий настроение песни "Мглистые горы", я прослушал много русской православной церковной музыки - басов. Так что мне хотелось бы услышать, как Торин говорит по-русски. Думаю, это будет круто.

Мне известно, что когда-то вы работали в музыкальном театре. Это помогло вам в сцене, где гномы поют? Да, помогло, хотя начиная сниматься, я еще не понимал, что мне придется петь. Я знал, что Толкиен написал много песен в книге. И я участвовал в постановке "Хоббита" на сцене, еще будучи ребенком, и тот спектакль был музыкальным. Так что я действительно был очень рад, что в фильме сумели сохранить великий дух Толкиена. На мой взгляд, это действительно важно.

Фильм очень хвалят, но что вы скажете скептикам? Что насчет тех, кому не нравится частота 48 кадров в секунду? Ну, посмотрите его с частотой 24 кадра в секунду! (Смеется) Что мне нравится в этом фильме, так это то, что Пит пытается раздвинуть границы кинотеатров. Он хочет, чтобы поход в кино стал для людей событием, но в то же время он предлагает... вместе с Уорнер Бразерс... много других вариантов просмотра этого фильма. Существует выбор. А сейчас еще выходит DVD, так что вы не увидите 48 кадров на DVD, но можете увидеть его в 3D, если у вас есть 3D телевизор. Мне кажется, здорово, когда есть выбор.

Я лично вообще не люблю 3D (мне не нравится носить очки), но я как-то пошел на этот фильм в IMAX без 48 кадров в секунду, и мне очень не хватало этих 48 кадров! Четкость картинки была недостаточной, особенно в боевых сценах. Но это вопрос выбора и вкуса, так что если вам не нравится, то идите и посмотрите фильм в другом формате.

А что насчет тех, кто говорит, что фильм слишком длинный? Что первая часть очень затянута? Понимаете, я думаю, раз Питер решил обстоятельно рассказать эту историю, в третьем фильме, который называется «Туда и обратно», ему нужно будет обратить особое внимание на историю гномов. Поэтому с выходом третьего фильма зритель уже должен понимать, кем являются эти парни, почему они отправились в этот поход, что они потеряли и что их поддерживает. Почитайте книгу! Больше никаких разговоров о втором и третьем фильмах!

Да, больше никаких спойлеров! Да, в книге есть потери, герои несут огромные потери. Понимаете, Толкиен писал эту книгу, исходя из своего опыта, полученного им в ходе Первой мировой войны. И он потерял много своих друзей на этой войне. Я думаю, потратить какое-то время на то, чтобы познакомиться со всеми персонажами в Бэг-Энде, было очень важно. Кроме того, важно было сделать эту небольшую передышку, чтобы зритель смог насладиться забавными моментами, ведь по мере развития фильм становится все мрачнее и мрачнее.

Но я думаю, что мы становимся слишком нетерпеливы по отношению к кино. Прошли те времена, когды ты высиживал три с половиной часа на "Унесенных ветром", и это досадно, потому что это исключительное право режиссера рассказывать историю таким образом, каким он хочет ее рассказывать. Но меня фильм захватил от начала до конца. Я считаю, что все его персонажи потрасающие.

За что люблю Торина, так это за тот его героический момент, когда он... Я не знал, что Питер снимет это именно так! Обычно я не просматриваю отснятый материал во время съемок. Так что я просто настраивался на нужный лад, а он со мной беседовал... Я понял, о каком героическом моменте вы говорите. В тот период наш Азог еще не был готов, и мы не знали, как он будет выглядеть. Он прошел сквозь ряд преобразований, и Питер сказал: «Итак, ты видишь своего кровного врага. Это бледный орк, который обезглавил твоего отца» (на тот момент я уже отыграл этот эпизод). И Питер просто объяснил мне с психологической точки зрения, что увидел Торин, столкнувшись лицом к лицу с тем, кого считал покойником.

Так что я как бы создал Азога в своей голове и просто представлял его все это время, но я понятия не имел, как именно Питер все это снимет. Поэтому в кинотеатре эта сцена явилась для меня сюрпризом – особенно со звуками барабана на заднем плане, которые звучали почти ритуально. Это почти как услышать учащенное сердцебиение Торина.

Если вы не знали, на что смотреть, значит, вы были готовы к любому решению, которое предложила бы компания "Weta Workshop"? Ну, почти. Я отрабатывал задумчивые взгляды в никуда. На самом деле, хоть я и смотрел в пустоту, я всегда что-то визуализировал для себя в голове, и это что-то очень сложно описать. Самое главное – это не увидеть существо, а вспомнить свои ощущения, которые возникают, когда видишь его. Так что я вспоминал, каково мне было, когда увидел его с головой моего деда в руке. Так что по сути я представлял себе голову моего деда, а не это существо. Я думаю, тот Азог, который в результате получился у "Weta Workshop", выглядит очень интересно... он ужасен.

На съемочной площадке создается некое братство, но я так понимаю, что вы оставались в образе и, следовательно, держались особняком? Боже! Не хочется даже думать, что я держусь особняком! (Смеется) Понимаете, дело в том, что быть в протезе и костюме довольно неудобно, и когда находишься в большой группе людей, которые испытывают такое же неудобство, может возникнуть спор на тему "Кому из нас неудобнее?". И когда находишься в непосредственной близости от других разгоряченных людей, тебе может стать еще жарче. Так что я садился в уголке, опускал голову и старался сконцентрироваться, а также отвлечься от неудобств костюма и подумать о том, чем я занимался. Потому что мне казалось, что мне нужно еще многое сделать для моего персонажа, и я не хотел, чтобы что-нибудь отвлекало меня от этого.

Расскажите о костюме Торина. Говорят, о нем отзываются, как о щёголе. Можно ли быть щёголем под всеми этими слоями волос яка? Нет. Торин не был щёголем. На самом деле Торин близок к природе. Помню, занимаясь исследованием гномов, я обнаружил, что в "Сильмариллионе" говорится, как гномы появляются на свет: они рождаются из камня и превращаются в камень, когда умирают. И я, помнится, подумал: "Это ключ к персонажу. Он от земли." Они живут под землей, он своего рода пещерный человек, но он также и член королевской семьи. На поле боя он проявил исключительную доблесть. Так что, на мой взгляд, за всем вышеперечисленным, видно персонажа, который абсолютно лишен тщеславия.

Значит, он полная противоположность щёголю? (Смеется) Да, полная противоположность щёголю. Но он не лишен харизмы, которая подчеркивает его знатное происхождение и позволяет вести за собой войско. Я думаю, что он командует, показывая пример, а не просто отдавая приказы, и это для меня очень важно.

В этом фильме вы столкнулись нос-к-зобу с Барри Хамфризом... Нос-к-зобу, верно! (Смеется)

Вы действительно работали с ним на съемочной площадке? Я работал с его голосом. Он сидел в палатке, и из нее доносился его голос. Мы смотрели на зеленый шест с прикрепленной к нему головой, который был немного стройнее и немного тоньше, чем Барри. Но я провел с ним много времени, что было очень полезно, потому что (смеется) я считаю его невероятно веселым. Это один из самых забавных людей, которых мне доводилось встречать.

Некоторые из острот, которые он придумал... У меня есть отличная шутка для вас... Мы разговаривали о технологии захвата движения, и он сказал: "Я думал, что это нечто такое, что ты отдаешь доктору, когда сдаешь анализы." (Смеется) Я хочу сказать, что он забавнейший человек. Из-за этого мне было довольно трудно не смеяться, когда он играл короля гоблинов.

Вы путешествуете по всему миру, отвечая на вопросы поклонников раз за разом. А сами вы являетесь чьим-нибудь поклонником? Существует ли актер или режиссер, с которым вам хотелось бы посидеть, обсудить его работы и заглянуть в его мысли? Вообще-то ни с актером, ни с режиссером. Но когда я погружаюсь в рабочий режим и готовлюсь к роли, я люблю вывернуть книгу наизнанку и обсудить ее, а потом прочитать другие произведения. Что я недавно делал? О, Боже, мне нельзя об этом говорить, потому что это может оказаться потенциальной ролью! Но я недавно читал один роман. Сначала читаешь сам роман, а потом читаешь комментарии к нему, написанные во время его написания, а потом начинаешь читать другие произведения этого автора. И мне это нравится. Я люблю работать с литературой таким образом: сначала нахожу писателя, а потом читаю все его произведения. Именно так я поступил с Толкиеном. То, чего мне не доставало, я нашел в "Сильмариллионе", а потом - в "Книге утраченных сказаний". Я нашел запись его голоса, которую он сделал для ВВС. Я это очень люблю.

Так вы немного историк? Думаю, да. Мне хотелось бы привнести в это немного науки, просто для себя. Частично из-за того, что я не люблю рисковать, не испробовав все возможности. Это лучший метод исследования, и мне он нравится. А что еще можно делать? Сидеть, сложа руки?

На самом деле мне нравятся практические исследования. Помню, играл в спектакле о генетическом клонировании столетней давности. И я помню, как приходил в Кембриджский университет, пробирался в одну из научных лабораторий, надевал белый халат и прикидывался генетиком. (Смеется) Никто не заметил! Но мне это понравилось, потому что я просто хотел посмотреть, просто понаблюдать.

Что вы узнали о генетике? То, что они работают молча и в напряженной атмосфере. Но мне понравились острые ощущения, которые я испытал, пробираясь туда.

То есть, наряду с книжными исследованиями вы готовы запачкать руки? Да, мне нравится практическая сторона подобных вещей. Дело в том, что основываясь на "Хоббите", трудно проделать какое-нибудь практическое исследование, потому что это не только тот мир, который мы знаем, но еще и цифровой мир. Именно поэтому при работе над этой ролью мне было важно делать трюки самостоятельно, так же как и биться мечом. Я не хотел, чтобы это делал кто-то другой, потому что чувствовал, что корень моего персонажа заключен в его способе ведения боя, в его яростной энергии, которая, на мой взгляд, была его неотъемлемой частью.

И вы работали в тесном контакте с оружейниками "Weta Workshop"? И это еще одна важная вещь - уважение, с которым компания WETA отнеслась к оружию. Мечи - сами по себе отдельные персонажи, и Толкиен, описывая их, дал им всем собственные имена, сделал их личностями. И компания "WETA" учла это, работая над оружием. Кроме этого я работал с Ричардом Тейлором (основателем "WETA") и Питером над созданием дубового щита, о котором Толкиен только упоминал, не расписывая деталей. Мне в голову пришла идея, что Торин мог сохранить тот кусок дерева, который спас его в бою, и долгие годы использовать его в качестве щита. И снова мы возвращаемся к разговору о личности оружия, так что я был в восторге от этого аспекта работы над фильмом.

Вы рассказывали об обсуждениях с Питером Джексоном и о предложении своих идей. Как происходил процесс доработки вашего персонажа? Да, в некоторой степени, но не перед съемками. Это происходило во время съемок. Пит - не любитель сидеть и обсуждать персонажей за круглым столом. Он ведет подобные разговоры, когда работает камера, если вы понимаете, что я имею в виду.

Значит, вам приходилось все время быть начеку? Да, я думаю, он считал само собой разумеющимся, что я приду на встречу по поводу роли и скажу: «Я сыграю это так и так, я готов выполнить такую-то работу.» А настоящий диалог начинается уже во время съемок. И это здорово, потому что иногда эти идеи приходят как гром среди ясного неба, но если рядом нет работающей камеры, они могут забыться. Вот для чего я делаю подробные записи, потому что боюсь забыть что-нибудь, что приснилось во сне или неожиданно пришло в голову во время прогулки по улице. Какая-нибудь мысль о персонаже обязательно посетит тебя, потому что ты постоянно думаешь об этом, и ее надо просто записать, чтобы не забыть.

Какого рода заметки вы делаете для себя? Ну, кроме биографии... Я помню как писал биографию Торина и был просто одержим идеей понять, каково было находиться там в день нападения дракона. Я спрашивал себя: «Что он делал тем утром? Что происходило в течение дня? Когда изменился ветер и пришел этот ураган, где был его отец? Где был его дед? Что можно чувствовать, пережив тот день, когда фактически произошло полное уничтожение или даже ядерная бомбардировка Эребора?»

Несколько лет назад я посетил мемориальный музей в Хиросиме и видел, что произошло. У меня есть книга об этом, которую я взял с собой в Новую Зеландию. И, я не знаю, при рассматривании фотографий приходят идеи, все происходит на уровне ощущений: отправляясь на съемки этой сцены, важно было помнить эти ощущения, этот страх. Воспоминания приходят маленькими вспышками. Помню, увидел расплавленный велосипед и подумал: «О, расплавленный велосипед. На нем сидел ребенок.» То же самое произошло в Эреборе: там были женщины и дети, которых просто уничтожили. Я должен был почувствовать страх за них.

Таким образом, вы взяли этот вымышленный цифровой мир и увязали его с историей? Да. А иначе нельзя, потому что легко сказать: "Теперь покажи, что ты испугался. (Смеется) Это такой испуг, который... Вот, например, я совершил восхождение на Сиднейский мост..."

О, вы испугались восхождения на Сиднейский мост? (Смеется) Немножко!

Там есть несколько ненадежных балок. А вот если кто-то скажет: "На твой город летит ядерная бомба", это будет уже совсем другой испуг. Именно так я и представлял себе нападение дракона. Такая атака, по-моему, - худшее, что может случиться со страной и народом. У нас бомба, у них - дракон.

Теперь борьбу с летающими драконами вы сменили на ураганы «Черного неба». Итак, в каком фильме мы увидим вас в будущем? После "Черного неба"? Хотелось бы мне иметь возможность вам рассказать... К каждому сценарию, который я прочитал, прилагалась книга. Думаю, я прочитал пять книг.

Намекаете, что мне придется украсть ваш букридер? (Смеется) Вам придется украсть мой букридер. Существует несколько крупномасштабных проектов и одна совершенно очаровательная книга, которую я очень сильно люблю. Но у меня нет подтверждения, так что пока я буду держать пальцы скрещенными.

Мне интересно, как вы подходите к выбору ролей? Что-нибудь изменилось после "Хоббита"? Это не так легко, как принято думать. Моей задачей в данный момент является убедить людей, что я не какой-то там волосатик ростом в полтора метра. (Смеется) Но полагаю, что в данным момент для меня главное - это не повторяться, а также по-настоящему сосредоточиться на том, как мне испытать свои способности, и на том, с какими режиссерами мне хотелось бы работать. Так что это в центре внимания.

Значит, Торин открыл для вас двери? Да, немного, но, понимаете, сейчас я оказался в очень большом пруду. Я претендую на роли, на которые претендуют другие популярные актеры. Мне уже за сорок, а у всех этих известных актеров имеется внушительная фильмография. Но я надеюсь, что получу одну из тех ролей, которая мне нравится.

А тогда вы сможете вернуться на тропу продвижения "Хоббита-2" и "Хоббита-3"? Вы устали от этого? Пока нет. Я впервые занимался этим столько времени. Хоть это и не франшиза, но съемки фильма растянулись надолго. Мы провели в Новой Зеландии почти два года, так что об этом можно говорить бесконечно, и это захватывает. Азарт Пита настолько заразителен, что я никогда не устаю говорить об этом, потому что, понимаете, нам постоянно говорят, что нельзя обсуждать второй фильм... Во втором и третьем фильмах будет так много потрясающих вещей, а мы не можем сейчас о них говорить! Но меня просто распирает желание рассказать вам о том, что происходило. Мы делали сногсшибательные вещи.

Richard Armitage has travelled there and back again to promote Peter Jackson’s epic, three-part adaptation of The Hobbit. But far from flagging after the world press tour, the British actor – beloved on the BBC for his turn in Spooks, as well as for playing Guy of Gisborne in Robin Hood – has doubled down to help spruik the DVD release.

Indeed, Armitage speaks about his character – exiled dwarf king Thorin Oakenshield – with the vim and verve of a lifelong Tolkien fan. And a bookish one at that, as the actor delves into his love of research, and the copious notes he writes for himself; notes that extend to the nuclear bombing of Hiroshima. No wonder he hasn’t tired of talking about Thorin! In fact, he’s itching to say more, but we’ll have to wait for the next two installments of The Hobbit.

And in the meantime, unsurprisingly, he’d like you to go and read the book.

Ed. Note: During our chat with Richard, the charming fellow was delighted to hear that some of his fans had sent through some questions on Twitter. Unrestrained by 140 characters, here's our impromptu Twitter Q&A with fans.

So welcome back to Sydney! Will you organise a Star Wars reunion while you’re here? God I don’t know. They shot one of the Star Wars [films] here didn’t they? I think there would be about a million people at that reunion.

But hang on, didn’t you have an uncredited role on The Phantom Menace? I did. I did. I did two weeks on [The Phantom Menace] and I still can’t find myself in the film. I’ve hunted, [but] I think I ended up as a computer graphic.

Damn. I know. But yeah I’d like to come and work here.

The last time we chatted was on the 500 meter long red carpet in Wellington for the world premiere of The Hobbit. Oh you were on the red carpet as well? Awesome! Were you in a big long dress?

I was fortunately not in a big long dress. I would have melted! [Laughs] It was so hot, wasn’t it!

So how has the world changed for you since that auspicious day? Well it hasn’t really, which is great. There’s been a great response to the film, [but] what’s been really interesting is [Wellington] was the first leg of our press tour. And then going out to Tokyo and all of the other great places – we went to New York, London – just seeing the reception from the fans and seeing the excitement, and realising that it’s the beginning of a three year tour really, for the three films. It’s such a great global reach. It’s one of fifteen films to make a billion [dollars] at the box office, and for me it’s not about the dollar sign in front of it, it’s about how many people have gone to see it, and how many languages it’s been translated into. Which is to me exciting because that book [The Hobbit] was translated into as many languages. And I hope people go and pick up the book after seeing the film. I really do.

Yes, go enjoy the source material. Yeah!

What’s the most exciting language you’ve heard Thorin speak? I haven’t seen it in any other language, yet, but I’d love to see a Russian Thorin. Because actually when I was doing all my research and I was looking for a voice to sort of get me into the mood for the Misty Mountain Song, I listened to a lot of Russian Orthodox Church music – the basses. So I’d love to hear Thorin in Russian, I think he’d be…fierce.

I understand you have a musical theatre background. Did that also help you in that singing scene? Yeah it did. But when I came in I didn’t realise I’d be singing. I knew that Tolkien had written a lot of songs in the book. And I did The Hobbit on stage when I was a kid, and it was sort of a musical, so I was really pleased that they managed to keep some of that great spirit of Tolkien in the movie, I think it was really important.

There’s adulation around the film, but what do you say to the naysayers? What about those who baulk at the (high frame rate) 48 frames per second? Well…go see it in 24 frames per second! [Laughs] That’s the thing I loved about [the film], Pete’s trying to push the boundaries of cinemas: he wants an event that people are going to see in the cinema, but at the same time he is offering – and Warner Bros are offering – so many different ways to see this film, [there’s] choice. And now it’s on DVD, so you’re not going to see it 48 frames on DVD, but you can see it in 3D if you want, if you have a 3D TV. And I think that choice is great.

I personally don’t like 3D in general for anything – I don’t like wearing glasses – but I went to see it in IMAX and it didn’t have the 48 frames, and I wanted it back! It was like ‘the clarity of this image’ [is lacking] – particularly for the fight scenes. But yeah it’s just about choice and taste, so if you don’t like it, go and see it in a different form.

And what about those too say the film takes too long to get off the ground? That the first act drags? You know, I think because [Peter Jackson] is playing the long game with his storytelling, and the third movie is called There and Back Again, I think you need to invest in the story of those dwarves. Because, come the third movie, you need to understand who these guys are, and that they’re on they’re way home, and that the losses that are sustained – having read the book! Not talking about the third or second films!

No we shan’t spoil the films. Yes in the book there are losses; they sustain huge losses. You know Tolkien wrote these books based on his experiences of World War I, and he lost a lot of his friends in those wars. I think taking time to really understand his characters in Bag End was really important. And of course finding humour, which throughout the course of this story – the story gets so much darker as we go along – that it was important to give that time to breathe so you can enjoy those moments.

But I think we’ve become quite impatient in the cinema. Gone are the days when you’d sit through 3 ½ hours of Gone With the Wind, and it’s a shame because it’s the director’s prerogative to tell the story that he wants to tell. But I found myself engaged from beginning to end; I find all of the characters fascinating.

What I do love about Thorin is that epic hero shot that he gets… I didn’t know [Peter] was shooting those! Because I don’t really go and watch playback; I was just sort of in the moment and he would talk to me about – I know the hero shot you’re talking about. Because they hadn’t finalised Azog; we didn’t really know what he looked like. He’d been through a number of manifestations, so Pete was like, “OK so you’re seeing your nemesis. It’s this pale Orc that has beheaded your father.” And I’d [already] shot that sequence. And [Peter] was just talking me through the psychology of what [Thorin] was seeing when he was facing him, because he believes that the creature is dead.

So I was kind of creating Azog in my head and just thinking it through, [but] I had no idea what he was shooting or how he was shooting. So it was quite a surprise for me in the cinema to see a big drum beat going on and the ritualistic sort of thing. It was almost as if Thorin’s heartbeat was speeding up.

If you didn’t know what you were looking at, are you just like, “Bring it, Weta Workshop! Do your worst!”? Well kind of. It’s one of those ‘hundred-mile-stares’ that they talk about. I suppose I was looking at nothing, but visualising something in my head, which is kind of hard to describe. It’s not really about seeing a being; it’s about remembering how it felt when you saw him. So all I was doing was remembering how I felt when I saw him holding my grandfather’s head. So it’s actually my grandfather’s head that I was visualising, rather than the being. But I think that the way Weta has created Azog is really interesting…it’s terrifying.

There was a fraternity built up on set, but I understand you stayed in character and therefore stayed a bit more aloof? God. I hate to think that I was aloof! [Laughs]. You know the thing is the prosthetics and the costume were quite uncomfortable, and when you’re in a big group of people who are uncomfortable, it can turn into a ‘who’s the most uncomfortable’ competition. And when you’re in close proximity to other hot people, it can just get hotter. So I sort of did sit with my head down, in a corner, mainly to concentrate, but also to just get rid of the distraction of the costume and really think about what I was doing. Because I felt that I had a lot to do with regards to that character, and I didn’t want anything else to distract from it.

Speaking of Thorin’s costume, one often hears you described as ‘dapper’. Is it possible to remain dapper under all those layers of yak hair? No. Thorin wasn’t dapper! Thorin’s elemental really. I remember doing my research into the dwarves: in The Silmarillion they talk about how the dwarves come into being; they’re borne of the rock, and they’re laid in rock in the end. And I remember thinking, “That’s the key to this character; he’s of the earth.” They live underground; he sort of is a kind of a cave man, but he’s also a member of the royal family. His prowess on the battlefield is extraordinary. So all of these elements, I guess I saw someone who didn’t really have any vanity.

So that would be the opposite of “dapper”… [Laughs] The opposite of “dapper”, yeah. But he had to have a charisma, which has to do with his nobility, and the way that he commands his troops. I think that he commands through example rather through just instruction, which is something that was important to me.

You also go toe-to-goiter with Barry Humphries in this film… Toe-to-goiter, yes! [Laughs]

Did you actually get to work on set with him? I worked with his voice. He would sort of sit in a booth and the voice would be kind of beamed out. We were looking at a green stick with a head on it, which was a little bit skinnier, a bit slimmer than Barry. But I did spend a fair bit of social time with him. Which was really useful, because [laughs], I find him incredibly amusing. He is one of the funniest guys I’ve ever met. Some of the wise cracks he came up with…I’ve got a great joke for you…oh that was it: he was talking about motion capture and he said, “I thought that was something that you give to the doctor when you’re offering him a sample.” [Laughs] I mean he is the funniest guy. So it was kind of hard to not laugh when he was the Goblin King.

You’re touring the world answering questions about minutiae to fans time and time again. Are you a fan like that? Is there an actor or director who you want to sit down with and pour over their work and pick their brains? Not with an actor or director, really, but once I get into work mode and I’m studying for a role, I do like to turn the book inside out, and really pour over it, then look for that other work. What have I been doing recently? Oh god I can’t talk about it because it might happen as a potential job! But there’s a novel I’ve been reading...and then you read then novel, then you read the social comment on the novel that was written at the time, then you start looking at their other work. And I love that. That’s what I like working from literature, because you can often find the writer and you go off and read all their other stuff. Which is what I did with Tolkien. I couldn’t get enough of it. I got through The Silmarillion, then I found The Book of Lost Tales, and all other sorts of bits and pieces. I found the recording of his voice that he did for the BBC. I love that.

So you’re a bit of an historian then. I guess so. I suppose I like to try and make it into a little bit of a science, just for myself. Partly because I don’t like to risk not investigating every avenue. But it’s the best kind of research. But I love it, because what else would you do? Sit and put your feet up?

I do like practical research though. I remember I did a play about genetic cloning, ages ago. And I remember going to Cambridge University and sneaking into one of their science labs and putting on one of their lab coats and pretending I was a geneticist. [Laughs] No one batted an eyelid! But I love it because I was pretending to have a look; just observing.

What did you glean about geneticists? The sort of silence that they were working in, and the intense atmosphere. But it was just the thrill of doing it.

So there’s the bookish side of you, but you’re also willing to get your hands dirty. Yeah. I like the practical side of things. That’s why [with] this sort of stuff [The Hobbit] [it] is hard to get any sort of practical research. Because this isn’t a world that we know, and it’s a digital world as well. But that’s why for me, with this role, one of the important things was doing as many of the stunts as I could, and all the fight sequences. I didn’t want to hand it over to someone else, because I felt like the root of the character was very much in the way that he fought; his kind of violent energy, which I felt was part of the character.

And you got to work closely with the Weta Workshop armory in that regard? And that’s the other thing as well: the respect that Weta give to all of the weaponry. The weapons are characters in themselves, and Tolkien characterises them; he gives them all names, and he gives them an identity as well. And I think Weta really had respect for that. I also worked with [Weta co-founder] Richard [Taylor] and Peter on The Oakenshield – which was a sort of a creation which Tolkien didn’t write about – but it was just an idea that I’d come up with, that he’d saved the branch of wood from the fight and he’d kept it over the years, and honed it and carved it into something that was going to be a shield. And again it was about giving that weapon an identity, so I really enjoyed all of that side of it.

You talk about discussing things with Peter Jackson and presenting ideas. What was the process of workshopping your character? Yeah, in a way, [but] not prior to filming. It was sort of during filming. Pete doesn’t really want to sit down and talk about the character around a table; he has that conversation while the camera is turning, if you know what I mean.

So you’ve got to be on your toes then. Yeah. I think he assumed that part of meeting him for the role was to explain to him, “This is what I would do with it. This is the work I would do.” And then when you go to film, that’s really when that dialogue starts to happen. Which I love, because sometimes those ideas come to you in a flash, and if there’s not a camera rolling then it might get lost. That’s why I make copious notes, because I’m afraid I’ll forget something that I’ve had a dream about, or suddenly be walking down the street and something will occur to you about the character - because you’re always thinking about it – and you just jot it down so that you don’t forget.

What kind of notes would you write for yourself? I mean, apart from the biography. As I’m writing that biography, like, I remember having this obsession with [wanting] to know what it felt like to be there on the day that the dragon attacked. And so I was like, “What was he doing in the morning? What happened through the course of that day? And the wind changed, and then this hurricane happened. Where was his father? Where was his grandfather? What did it feel like to go through that day when, effectively, a holocaust struck, or a nuclear bomb hit Erebor?”

Years ago I had visited the memorial museum in Hiroshima and I’d seen what happened, and I had a book, and I took it to New Zealand with me. And, I don’t know, just looking at pictures and getting ideas, because it’s all about sensation: just remembering what that fear was, because we were going to go shoot it. So you just have little flashes: I remember seeing a melted bicycle, and I remember thinking, “Oh yeah, the melted bicycle. A child sat on that bike.” So this is what happened at Erebor: there were women and children there that just got annihilated. I wanted to feel the fear for them.

So you’ve taken this fictional, digital world and you’ve grounded it in history. Yeah. I think you have to, because it’s fine to say, “OK, look scared,” [laughs] but it’s like, there’s looking scared – I mean, I did the [Sydney Harbour] Bridge Climb…

Oh were you scared of the Bridge Climb? [Laughs] Marginally!

There are a few trusses that are a bit dicey. But then there’s being scared when someone’s saying, ‘There’s a nuclear bomb flying towards your city.” Which is effectively my image of the dragon. That’s the worst thing I could imagine happening to a country or to a community, is being struck in that way. And that’s what the dragon was for them.

Now you’re going from battling flying dragons to twisters in Black Sky, so what can we see you in next? After Black Sky? Oh I wish I could tell you. Every script that I’ve read has got a book attached, and I think I’ve read five books.

So I just need to steal your Kindle, is what you’re saying? [Laughs] You just need to steal my Kindle. There are some big scale projects, and then one incredibly charming book that I love so much. But I don’t have anything confirmed, so I’m going to keep my fingers crossed.

That’s interesting, how do you go about selecting roles? Is it different after The Hobbit? It’s not as easy as people think. My job at the moment is to convince people that I’m not 5 foot 2 and hairy. [Laughs] But I suppose the priority for me at the moment is to try not to repeat myself, and also to really focus on how I want to stretch myself, and what kind of directors I’d like to work with. So that’s been the focus.

So Thorin has opened doors then? A little bit, yeah, but I’m now swimming in a much bigger pond, you know. I’m going up for roles that are going to big actors, big actors! And I’m in my forties and those big actors have got big CVs. But hopefully I’ll win one of those roles that I love so much.

And then you’ll be back on the road promoting The Hobbit 2 and 3: do you tire of it? I haven’t so far. This is the first time I’ve ever done a long – it’s not a franchise – but it’s a long running movie roll out. We will have spent nearly two years in New Zealand, so there are infinite things to talk about, and it’s exciting. Pete’s excitement is so infectious [that] I never tire of talking about this. Because you know we keep getting told we can’t talk about movie two; there are so many exciting things in movie two and three, but we can’t talk about them now! But I’m bursting to tell you some of the things that happened. It’s mind blowing the things we did.