Ричард Армитидж играет Дэниела Миллера – агента под прикрытием в Берлинском отделе ЦРУ – перед которым поставлена задача выяснить, кто скрывается под именем Томаса Шоу, сливающего секретную информацию в прессу. Дэниел занимается этим делом вместе со своим старым другом и коллегой Гектором ДеДжином (Рис Ифанс). Они работают под началом шефа Берлинского отдела ЦРУ Стивена Фроста (Ричард Дженкинс) и его администратора Валери Эдвардс, которую играет Мишель Форбс.

Журналист LRM взял интервью у Армитиджа и Форбс, во время их нью-йоркского промо-тура.

LRM: Ваш американский акцент в сериале звучит великолепно!

РА: О! Спасибо! Я много времени провел среди этих ребят. Я пристально за ними наблюдал, хотя они этого не замечали.

LRM: Меня это реально впечатлило. Мне кажется, люди, незнакомые с вашими актерскими работами в Британии, приняли бы вас за американца.

РА: Это постоянные головная боль и сомнения: "О, Боже! Потяну ли я это?" Но вообще-то, в конечном счете, я долго разговаривал с этим акцентом, не так ли?

МФ: Ты действительно потянул. 

РА: Даже когда по вечерам мы уходили на ужин, я не мог от него избавиться.

МФ: Да, ты действительно... И не в какой-то ужасной актерской манере, а это действительно стало частью тебя.

LRM: Сегодня в актерской среде произошел интересный переворот парадигмы: если раньше актер шел на телевидение, когда не мог получить роль в большом кино, и это было крайней мерой [чтоб не остаться без работы], то сегодня...

РА: ... все наоборот, верно?

LRM: Для этого у вас есть Эрик Рот, который пишет сценарий и подбирает великолепный актерский состав. 

РА: Слава Богу!

LRM: Что заставило вас заинтересоваться этим направлением?

РА: Я присматривался к телешоу, потому что полнометражные и независимые телесериалы - это здорово. Можно рассказывать разные невероятные истории, причем делать это на протяжении 10 серий, а возможно и больше. Поиск пути развития персонажа - это то самое, что больше всего привлекает. Это именно то, что привлекает по-настоящему первоклассных актеров. Так что да, я подыскивал что-нибудь политическое, современное, злободневное и захватывающее. Сценарий должен был содержать все эти вещи и должен как бы зажечь меня. И он был именно таким. Это тот жанр, который я люблю.   

LRM: Я видел только первые две серии. Вы весь сериал снимали в Берлине?

РА: Мы провели пять месяцев в Берлине, а также выезжали на натурные съемки на Канарские острова, которые "сыграли роль" Панамы и кое-чего вкусненького, что ожидает в 9 и 10 сериях.

LRM: Что вас заинтересовало в Дэниеле Миллере помимо жанра и сюжета?

РА: Понятно, что мне было интересно сыграть американца. Я не американец, я европеец, и я пытался понять того, кто вырос в Европе, но стал патриотом своей страны. Он работает в учреждении, в котором работал его отец. Его направляют туда, где прошлое оставило на нем шрамы, и его патриотизм подвергается сомнению. Учреждение, на которое он работает, дало трещину, и из-под него как бы выдернули ковер, и он задается вопросом: "Что значит быть патриотом и действовать в подобной ситуации?" Вот что меня заинтересовало.

LRM: Каково было снимать в Берлине? Я люблю этот город. Сериал начинается на Александер-плац, где, впервые приехав в Берлин, я заблудился и плутал в течение часа. Сейчас там намного легче пройти.

РА: Она может рассказать о работе в Берлине. Это ее фишка. Давай, расскажи о Берлине. У тебя это лучше получается.

МФ: Ну, наше совместное пребывание в Берлине было экстаординарным, просто потому что в тот период времени, пока мы там находились, произошло много событий. Я только задним числом поняла, что это новая норма. Мы пережили взрывы в Брюсселе, Стамбуле, Париже, Орландо и Багдаде с такой остротой, словно побывали там. Мы потеряли Принца. Мы потеряли Дэвида Боуи, который был приемным сыном Берлина. Наряду с этими утратами и горестями и встречами с теми, кто оказался в центре этих событий, пришло очень глубокое и опустошительное понимание того, что теперь все эти взрывы стали нормой. Это тот самый глобальный мир, в котором мы сейчас живем, так что пройти через все это с такими хорошими людьми и хорошими друзьями и перенести вместе все эти горести в городе, который столько пережил за свою историю, до сих пор определяет, каково это – признать свои ошибки, пойти на попятный и создавать новый мир. Способность немцев к саморефлексии и самооценке по-настоящему замечательна. Это вдохновляет. Мое сердце было просто переполнено тем, что я находилась там, и, думаю, для всех нас это было очень особенное время.

LRM: Это также весьма интересный город, потому что там есть много старого и много нового, и он постоянно меняется, потому что вот уже 26 лет прошло с тех пор, как рухнула стена.

РА: Да, и мы могли бы начать возводить стены заново, по-видимому. Это было бы хорошей идеей, верно? Нет.

LRM: Однако съемки в такой окружающей обстановке, где у вас так много разных вариантов...

РА: Знаете, я думаю, это именно то, что находит отражение во всех персонажах. Им приходится примерять различные маски, и я склонен думать, что город Берлин за свою историю тоже сменил много масок: Веймарская республика в 20-х годах, Первая мировая, Вторая мировая, Штази в 60-х, падение стены в конце 80-х и затем современный Берлин и поколение, которое реально не хочет оглядываться на прошлое. Они хотят смотреть вперед. Как Мишель уже сказала, там существует другая энергетика, которую я не ожидал. Думаю, Берлин сам по себе шпион. 

МФ: Мне это нравится.

LRM: Сериал очень актуален, потому что речь в нем идет об информаторах. По крайней мере, на первый взгляд. И в новостях довольно много говорится о Сноудене и Джулиане Ассанже. Вы можете рассказать об этих аспектах сериала или это уже будет спойлером?

РА: Да, главная тема в этой истории – это определение источника утечки, и этой утечкой является Томас Шоу, который наносит удары по ЦРУ или по секретам, которые ЦРУ хранит. Каждый персонаж потенциально вовлечен, и нам всем есть что скрывать. Дэниела послали, чтобы выяснить, кто приоткрыл крышку и можно ли его остановить. И разумеется, эти люди работают в строгой изоляции, стараясь сохранить свои секреты, не так ли, Валери Эдвардс?

МФ: Пытаемся сохранить наши секреты и пытаемся спасти наших агентов от раскрытия, несмотря на весь хаос и ущерб, нанесенный утечкой.

LRM: Я уже упоминал про актерский состав, и это по-настоящему изумительный актерский состав, включая Ричарда Дженкинса, Риса Ифанса, который играет несвойственную для него роль. Вы можете рассказать о работе с этими актерами и о том, чем работа над подобным сериалом отличается от работы над другими сериалами?

РА: Мы как бы собрались вместе на различных этапах. Когда я пришел, Ричард Дженкинс и Рис уже прошли кастинг. Ты тоже была на борту, верно?

МФ: Думаю, ты пришел сразу после меня.

РА: Да, так что это реально помогает тебе подписаться на пунктирной линии, когда понимаешь, что будешь работать с реально хорошими людьми и людьми, которые поспособствуют твоему подъему на другой уровень. Запоминающимся моментом для меня стала огромная работа, которую мы проделали с Рисом, потому что наши два персонажа стоят как бы на противоположных концах спектра и вдобавок стимулируются теми событиями, что происходили между ними в прошлом. Это отчасти и серьезные отношения, и опасные отношения, а так как Рис от природы комик и клоун, это создает дихотомию. Ему удалось привнести это в своего персонажа, тебе не кажется?

МФ: Безусловно! Я обожаю отношения между вами. И еще разыгрываете друг друга.

РА: Благодарю.

LRM: Это был первый раз, когда вы работали с ним?

РА: Да, да! Но также я получал пинки от Валери и Роберта.

МФ: Да, они забавные. (смеется)

LRM: Я предполагаю, что вы привыкли к долгосрочным проектам с тех пор, как поработали над "Хоббитом". Сколько времени у вас ушло на съемки десяти серий первого сезона?

РА: Сколько времени ушло? Примерно...

МФ: Пять месяцев. Нет, пять с хвостиком, потому что мы с тобой приехали на три недели раньше. Я оставалась еще на три недели, чего раньше никогда еще не делала.

РА: Чтобы побыть в Берлине и провести время в великолепном городе.

МФ: Чтобы поработать с агентами и над своим немецким.

РА: Да, чтобы сделать домашнюю работу. Это было похоже на съемки пяти полнометражных фильмов, потому что это десять серий, длиной по два часа, и это два часа чистого времени, без перерывов на рекламу. Что такое 57 минут, включая титры? И каждый из режиссеров, с которыми мы работали, был режиссером полнометражных фильмов, так что это реально захватывало. Мы работали таким образом, что у каждых двух серий был свой режиссер и, разумеется, город менялся в течение съемочного периода. Мы приехали словно во время праздника, когда было уютно и приятно, а потом температура резко упала. Думаю, Хаген (Богдански, оператор) снимал город по мере того как он меняется. Он начал разогреваться ближе к концу, что по-настоящему интересно.
 
LRM: Каково работать с разными режиссерами в таком сериале, как ваш? Когда смотришь серии, ощущение, словно смотришь фильм ,поэтому, мне кажется, если посмотришь все десять серий, будет казаться, что смотришь очень длинный фильм. И хотя сериал вызывает ощущение фильма, тем не менее у вас менялись режиссеры...

РА: У нас менялись режиссеры, но не оператор, так что стиль... Думаю, когда приходил новый режиссер, каждый из них хотел как бы наложить свой отпечаток на сериал, но в то же время у сериала в целом был свой стиль. Думаю, Хаген создал нечто изумительное. Думаю, что его подсветка и способ, которым он преподносит этот город... Он знает этот город. Он живет в этом городе, так что...

МФ: Он знает город, как свои пять пальцев, и он очень одаренный оператор.

РА: Заслугой немецкой съемочной группы, каждый из которых... художник по костюмам, выбор места съемок... и конечно Марко Биттнер Россер, о котором мы практически не упоминали, художник-постановщик. Его взгляд, его работа, детали, места съемок, которые он нашел. Каждое из них... приходишь туда и дыхание словно перехватывает, потому что там все аутентично, удивительно и интересно.

МФ: И Михаэль Шелер - немецкий стальной стержень нашего сериала. 

LRM: То есть, у вас выходят 10 серий, но созданных таким образом, что их могло быть больше? Или они сняты как завершенная история?

РА: Знаете что? Я не знаю. Мы точно сняли два финала, так что исход никому из нас неизвестен, потому что я не видел окончательный вариант монтажа десятой серии. Мы не знаем, чем все кончится, верно?

МФ: Неа, но вы же понимаете, что горизонт бесконечен.

РА: Да.

LRM: Будем надеяться, что людям сериал понравится, и нам покажут тот финал, где написано: "Продолжение следует".

МФ: Да, точно.

РА: Хотелось бы. Мне нравятся открытые финалы.