39-летний актер Ричард Армитидж, звезда сериала «Призраки», об овсянке, необходимости держать себя в хорошей форме, восхищении Шекспиром и почему ни одна уборщица не будет в его доме в безопасности.

Мне нужна самая высокая громкость будильника на телефоне, иначе я просплю. Но учитывая, что это 5 часов утра – кто может меня винить? Мало веселья в том, что на месте съемок мне нужно быть 6.00, и в 5.30 бедный водитель уже стучится в мою дверь. Начинаются лихорадочные попытки собраться, я хватаю первую попавшуюся одежду с пола, потому что шкафы мои пусты, а постираться я забыл. С февраля по август я снимался в «Призраках» пять дней в неделю и, потому что я привык все это время ходить в костюмах, о своей собственной одежде я забываю.

Когда у меня выходной или я временно нигде не снимаюсь, я живу в более медленном темпе. Я просыпаюсь как получится, иду на кухню, включаю LBC [радио о Лондоне и последних событиях в городе – прим. переводчика] и готовлю овсянку в микроволновке. Я съем ее с какими-нибудь фруктами, а потом, может быть, разобью пару яиц и тоже суну их в микроволновку. На болтунью уходит где-то две с половиной минуты.

Я уже двадцать лет прожил в южно-восточном Лондоне и мне здесь очень нравится. У меня есть сад на заднем дворе, очень здорово иметь немного открытого пространства, хотя он может иногда немного одичать. Недавно мне пришлось лезть на крышу, чтобы сбросить оттуда заросли плюща. Он начинал поглощать свободное место. Разобравшись с письмами и звонками, я беру свой iPod и бегу в спортзал. Держать себя в форме очень важно, потому что большинство моих ролей насыщены действием. Езда верхом в «Робин Гуде», преследование шпионов в «Призраках», борьба с террористами в «Ответном ударе»… ни одного скучного момента. Для более сложных трюков есть каскадеры, но очень многие я исполняю сам, мне нравится преодолевать испытания. А если есть сцена, в которой мне нужно появиться полуобнаженным, поверьте мне, это главный стимул держать себя в форме. Когда я только начинал сниматься, я и не думал, насколько это может требовать физической подготовки. Я всегда сосредотачивался на умственной, эмоциональной стороне вещей. После театрального училища я работал в Королевской шекспировской компании, потом в Бирмингемском репертуарном театре, так что я довольно много играл Шекспира и прочей классики. Невозможно соревноваться с непосредственностью театра – это все равно что побывать на футбольном матче. Я обожаю это чувство, когда теряешь себя на два с половиной часа. Телевидение работает иначе. Столько всего снимается от кадра к кадру. Самое прекрасное - это когда ты на подмостках, в середине сцены, теряешь контроль. Получаешь невероятный заряд адреналина, чувство такое, будто летишь или горишь. Если такое случится хоть раз – захочешь делать это еще и еще.

К обеду у меня появляется аппетит. Я стараюсь питаться как можно полезнее для здоровья. Немного рыбы, свежие овощи… Меня так воспитали. Я рос в Лестере, мы с братом постоянно ныли из-за того, что нам не покупают обедов быстрого приготовления, которые появились на рынке в 70-х. Но мама всегда ненавидела подобную пищу. А теперь я в точности как она, так что когда я приезжаю домой, я с нетерпением жду того, что она приготовит. Это очень славные места. Мои родственники по отцовской стороне оттуда, так что у нас в семье очень много ткачей и шахтеров. Моя бабушка работала на одной из текстильных фабрик.

Съемки мы обычно заканчиваем к 19.30, и я могу направиться в спортзал или на пробежку. После целого дня съемок это позволяет мне отключиться от всего вокруг. А еще это здорово успокаивает, если я зол или расстроен. Я довольно часто погружен в раздумья. Я не люблю открытых столкновений, так что, думаю, я многое подавляю. Но если я выхожу из себя, то на всю катушку – это темперамент, за который не попросишь прощения. Да, с выбрасыванием стульев в окна. Такие эмоции пугают, но – эй, они довольно полезны в работе актера.

Вечером я сижу дома. Перечитываю свои реплики на завтра или разбираюсь с будущими проектами. Моя квартира выглядит немного как свалка, но я предпочитаю называть это организованным беспорядком. У меня нет уборщицы, так что если я сам не приберусь, никто за меня этого не сделает. Повсюду лежат книги. И сценарии. Некоторые – совершенно секретные. Вообще-то, мне нельзя уборщицу – вдруг они захотят прочесть сценарии. В таком случае мне просто придется их убить. Я недавно забыл сценарий в багажнике машины и все, о чем я мог думать, это: «Блин! Если кто-то вломится в мою машину, мне крышка». Я не мог успокоиться, пока не забрал их. Я становлюсь параноиком. Может, это «Призраки» на меня влияют.

Когда нужно готовить ужин, я – человек привычки. Я буду готовить одно и то же блюдо снова и снова, пока меня от него не будет тошнить. На данный момент это лосось с кускусом и помидорами. Я нашел рецепт в приложении от Джеми Оливера на моем iPhone. Перед сном я принимаю ванну, а затем смотрю на долгую, выложенную в ряд гору книг около кровати. Я читаю все что могу о Ричарде III. Он замечательный. Когда-то я страдал от бессонницы, но сейчас уже нет, и слава Богу, потому что спать мне нужно. Как говорит Макбет: «Бальзам увечных душ, на пире жизни сытнейшее из блюд....»