но что там такого, что американский актер отказался бы играть из-за "оскорбительного и контролирующего аспектов персонажа", я не понимаю. Он безусловно совершал психологическое насилие над своей бывшей женой

как какого-нибудь киллера играть, так пожалуйста

Сейчас, беседуя с Mirror Online из своего дома в Калифорнии, 50-летняя Джули Дельпи обсуждает сложные эмоции и режиссуру своей новой заставляющей задуматься драмы "Моя Зои".

В фильме, где Жюли Дельпи была как сценаристом, так и режиссером, мы следим за успешным ученым по имени Изабель (ее играет Дельпи), которая включается в борьбу за опеку над своей маленькой дочкой Зои (София Элли) со своим бывшим мужем (Ричард Армитидж).

Однако, когда происходит трагедия, Изабель идет на все, чтобы воссоединиться со своей дочерью.

<...>

Легкий научно-фантастический элемент в повествовании, а также разногласия между Изабель и ее бывшим мужем затрагивают темы, которые, как она надеется, зрители уловят.

Режиссер-сценарист добавляет: "Этот фильм можно рассматривать как аллегорию опеки над детьми. В детстве я была помешана на притче, хоть она была и из Библии, а Библию я не люблю, но мне нравилась история о царе Соломоне и его решении разрубить ребенка пополам".

"Совместная опека немного похожа на это. Как можно воспитывать ребенка, основываясь на тех идиотских правилах опеки?"

"Скорее всего, это поймут только люди, которые прошли через борьбу за опеку над детьми. В голливудских фильмах это описывается немного отшлифовано, нежели есть на самом деле, а в действительности это очень жутко и мрачно, и заводит в очень темные дебри".

И снова Дельпи возвращается к корню фильма – к сильным материнским инстинктам.

"Когда вы уничтожаете мать, вы рискуете уничтожить собственного ребенка, - считает Дельпи. - Люди забывают об этом. Когда они борются за опеку, когда вы пытаетесь раздавить мать, вы можете раздавить своего собственного ребенка. Даже что касается научно-фантастической часть фильма - все так и есть".

<...>

Дельпи очень впечатлила работа Ричарда Армитиджа, сыгравшего в фильме ее глубоко несчастного бывшего мужа.

"Ричард прочитал сценарий, а это была непростая роль, потому что большинство мужчин не хотят играть негодяев, - объясняет режиссер, - и он не увидел в нем негодяя, потому что [в сценарии] я не задавалась целью показать его негодяем".

"Люди не понимают, как придать человечности порочному персонажу, и это их отталкивает".

"Кастинг на эту роль был непростым, потому что многие люди, читая сценарий, были очень прямолинейны, заявляя: "О! Какой же он засранец!", а я в ответ: "Да, но он привнес ту многосложность, которую мне хотелось".

"Он реально несчастен, потому что ему предпочли другого мужчину; несчастен из-за того, что случилось с дочкой. Он несчастный человек".