Буквально на днях наконец-то вышел роман Гаскелл в кинообложке!  Себе заказала, жду

Rikka, спасибо огромное, все представила в деталях, образах, красках. И вспомнился прочитанный финал. Ух, как трепетно, завораживает!!!

довольно сильно впечатляет

Вот если бы кто-то из наших умелиц выдернул это видео для личного архива

БП: Начальный кадр на самом деле был снят в самом конце спустя 3,5 месяца съемок. Идея первого кадра Маргарет в поезде была в том, чтобы представить героиню, а так же придать такой оттенок призрачности, к которому эхом мы вернемся в самом конце, когда она снова уезжает на поезде, но уже как бы в переходное путешествие к новой жизни.
КБ: И с ней теперь Торнтон. (смеется)

СУ: Кажется, этого момента не было, у Гаскелл Маргарет не заходила внутрь фабрики, это одно из тех изменений, что мы внесли, которое, полагаю, дало потрясающий эффект!
КБ: Да.
СУ: И весь эпизод, Маргарет уже зла на Торнтона за то, что он вмешивается в дела ее отца, и вот теперь она идет его разыскивать…
КБ: Это одна из твоих придумок, но это потрясающе.

БП: Этот коридор мы сняли, будто он длиннее в три раза, чем на самом деле, чтобы дать эффект того, что что-то надвигается, пока не ясное.
КБ: И дверь, которую она открывает, ведь на самом деле в другую локацию съемок.
БП: Да, дверь в которую она выходит, была на самом деле фальшивая, а то, куда она входит, это настоящая фабрика, теперь превращенная в музей.
Пух, которые мы видим в воздухе, на самом деле был сделан снежными пушками, остается что-то вроде хлопьев, кружащих в воздухе.
КБ: Работать в этих условиях довольно ужасно.
БП: И записать маломальски приемлемый звук или даже услышать что-то, как только машины начинали работать, они были просто оглушающими.

СУ: Это довольно спорный момент, так как этой сцены не было в книге. Суть тут в том, что мы хотели, чтобы Маргарет увидела Торнтона настолько жестоким, насколько возможно и еще в этом ужасном месте, которое ей кажется по-настоящему безжалостным. Она никогда ничего подобного не видела и не слышала, и вот среди всего этого он. Одна проблема в драматизации этой истории – Торнтон-то не сделал ничего настолько ужасного, чтобы заслужить неодобрение Маргарет, но нам было просто необходимо попытаться выстроить их первую встречу правильно таким образом, чтобы Маргарет он действительно не понравился, и думаю, это довольно здорово сработало, он и эта профессия связались в ее разуме с чем-то по-настоящему жестоким.
КБ: Я также думаю, что это очень мощное первое представление Торнтона, и скоро вы очень ясно поймете причины его жестокости, и то, что его можно полностью оправдать, и таким образом вы пускаетесь в чрезвычайно интересное путешествие с Торнтоном, любя и ненавидя его за жестокость.
СУ: Он оставляет очень двоякое впечатление в этой серии и думаю, это очень здорово. По сути он действительно положительный герой.
БП: Если начинать с того, что сразу будет видно его положительность, то дальше двигаться просто некуда, помню, когда я начинал читать сценарий впервые, я по-настоящему его возненавидел, а затем, по мере приближения к концу уже думал, что он просто прекрасен, и мы пытались, по сути, создать то же самое.

БП: Я действительно хотел придать этому моменту особенную значимость.
СУ: Вот он только что избивал рабочего, а в следующую минуту не может выбрать между Аристотелем и Платоном. Да это же нечестно! (смеется)
БП: Я хотел получить как бы слабый намек, что что-то промелькнуло в конце этой сцены.
КБ: Также, если вы прислушаетесь к музыке, это первый раз, когда бы слышим музыкальную тему их любви, очень простая мелодия пианино, мы еще разовьем ее через серии, но в первую очередь она для Маргарет и Торнтона.

БП: Когда я впервые прочел эту сцену, я по-настоящему разозлится на героя Уотсона и мне очень захотелось реализовать все это, и... не знаю, кажется мы этого добились.
КБ: Кажется, эти ребята тебе всерьез не нравятся (смеется)
СУ: Думаю, эта сцена довольна важна в том смысле, что мы хотели показать, что в этих окрестностях очень много фабрик и заводов, а не только одна, как-то по-другому это было бы сложно, потому появился этот эпизод со всеми промышленниками. И снова, думаю, Торнтон здесь неоднозначен. Он говорит одно, а потом говорит другое, и совершенно точно, он выглядит так, что ты сразу и не скажешь, он один из них или нет, а несомненно, он один из них, и это здорово в его герое — он не стыдится своего положения фабриканта.
БП: Мне кажется, важно было показать, что Торнтон умнее, чем остальные собравшиеся за этим столом, и в самом деле, было ли это обусловлено природой бизнеса или моральными причинами, вот здесь проявляется эта двойственность.
Бедный Ричард. Когда мы снимали этот эпизод, все сводилось к круговой съемке каждого по очереди, и после общих планов, Ричард уже сидел там большую часть дня. Это заняло почти весь день, одна эта сцена, а его мы снимали в самом конце, и думаю, он сыграл потрясающе. В нем есть темная сторона, угрожающая сторона, и в этом тайна и интрига. Я старался добиться этого, все время двигая камеру вокруг него, кроме части с «Но», там потребовалось остановиться, но к концу дня я посмотрел вниз на тарелку перед Ричардом, а он потихоньку мастерил рожицы из сыра Стилтон (смеется)
КБ: Он совершенно точно очень быстро вжился в роль Торнтона. Это просто удивительно — видеть эту трансформацию Ричарда, надевающего костюм и действительно становящегося Торнтоном.
БП: Думаю, момент — и, вероятно, Ричард согласился бы — момент, когда все сложилось словно кусочки пазла, это его приезд на фабрику, это была его фабрика, он стал Торнтоном, и он был таким...
КБ: Он сказал, что вырос на 6 дюймов.
БП: Так и было.
БП: Был один вечер съемок на фабрике, и мы с Кейт шли к парковке к нашим трейлерам, а Ричард и Даниела шли впереди нас, они просто болтали, мы дружно решили, что из них действительно получилась прекрасная пара.
КБ: Совершенно точно. (смеется)
Они замечательно поладили, и также я думаю, между ними была потрясающее притяжении на экране, именно то, что мы искали, когда проходил кастинг, мы прослушали многих актеров, смотрели разные сочетания Торнтона и Маргарет, пока наконец-то не сложился дуэт Ричарда и Даниелы, на мой взгляд, совершенство как оно есть.

КБ: А это прекрасная Фанни напевает на заднем фоне. (смеется)
БП: Мы пытались снова показать контраст взаимоотношений в семьях Торнтонов и Хейлов. В случае Торнтонов все гораздо открытее, честнее, дружелюбнее, любовь, она совершенно точно есть между Джоном и его матерью, и между его сестрой, и у них все намного доверительней, чем у Хейлов.
СУ: Это точно, казалось бы, самые мрачные герои, но все это у них есть, и думаю, Ричард и Шинейд просто отлично сработали вместе. Это одна из моих любимых сцен.

БП: И снова музыкальная тема любви. Тут так же есть и гроза, чтобы добавить атмосферы. Можно услышать шум дождя в следующей сцене. Думаю, эта ускользающая улыбка на лице Ричарда — красивый ход. Мы обсудили это днем и просто подумали, что снова, это заставит нас проникнуться им сильнее, так как покажет его теплую сторону, а также более драматично будет чувствоваться все дальнейшее, когда он уходит, так как Маргарет отвергла его рукопожатие.

КБ: Один из многих моментов прикосновения рук. (смеется)
СУ: Думаю, рукопожатие — это как бы наложение всего. То есть, она не хотела быть груба, отвергая его, и вероятно, это правда, вот так руки ей никто не подавал в конце какого-нибудь званого вечера (смеется), и эта перепалка между ними, она просто показывает, как их тянет друг к другу, тянет даже поспорить, и хотя Торнтон ушел, нам ясно, что в итоге это выльется во что-то лучшее, она была так привлекательна, мы это замечаем, а та катастрофа, которой закончился вечер, она произошла именно потому, что оба они беспокоятся о взаимном впечатлении.
БП: И Маргарет такая типичная Маргарет, не признаваясь себе, что он кажется ей очень привлекательным.
СУ: Да (смеется), а еще она слегка взвинчена тем, что попала впросак, сказав эту глупость, что никто не хочет носить хлопок, что, очевидно, неправда.
БП: Также, кажется, деловой партнер (отца Джона) в Лондоне был мошенником...
СУ: Да, думаю это так.
БП: что дает нам еще одну причину того, почему Торнтону не нравятся южане и почему он так скептичен.
СУ: А также, благодаря этому, в 4 серии мы прекрасно понимаем, что он отказывается от спекуляции неспроста.

БП: Назад в Эдинбург.
Это один из моих любимых кадров за весь фильм, когда Маргарет поднимается по ступенькам и оглядывается назад. А на самом деле, этот взгляд протянулся через 300 миль, без намерения испортить кому-то впечатления, но это окно...
КБ: В Лондоне.
БП: в Лондоне, и кадр с Эдинбургом снят на 2-1,5 месяца раньше.
КБ: Она смотрит в никуда.
БП: Думаю, она смотрела на крест на вершине башни...
СУ: Да. (смеется)
БП: чтобы взгляд шел в правильном направлении...
КБ: А он смотрел на очень, очень маленький дворик в Лондоне.
БП: Да. (смеется)
СУ: Снова, это наша придумка, и мне кажется, она сработала хорошо — вот эта идея, что владельцы фабрик собрались вместе, стараясь понять, кто из работников пойдет на встречу, мы видим, что их много, не только Торнтон. И мы начинаем замечать различие между Торнтоном и некоторыми другими промышленниками, что он может быть и суровый хозяин, но он хочет быть честен, тогда как другие не прочь поиграть в хитрые игры.

БП: Это хороший индикатор для Торнтона, насколько он честен и не будет исподтишка шпионить за своими рабочими..., но в то же время, он силен и жесток и имеет непростой характер, но совершенно точно, у него есть вот это важное качество – понимание того, что правильно, а что нет.
СУ: Думаю это одна из потрясающих вещей в романе — там нет однобокости, не только рабочие и фабриканты, а множество разных героев и множество разных мотиваций.
Говоря о сцене с Маргарет, уснувшей над письмом, Брайан вспоминает, что изначально они хотели включить сюда эпизод с Фредериком — как бы сном, но когда перешли к монтажу, передумали.

КБ: Думаю, это потрясающее окончание первой серии. Здесь отлично виден контраст, между тем, как этот хлопок, кружащий в воздухе красив, но тут же весь ужас того, что люди умирают.
СУ: Да, и она не может рассказать это Эдит. 
Она хотела бы, хотела бы поделиться, но...
КБ: А потом мы видим красивейший момент с появляющимся Торнтоном. (смеется)

БП: Это первый день съемок в Эдинбурге.
СУ: Думаю, Ричард здесь отлично сыграл, как будто Торнтон никогда не был на этих улицах, вам кажется, что ему не случалось тут бывать и видеть такой уровень бедности.
КБ: Да, и у него открываются глаза на положение, в котором живут его рабочие…
БП: Что-то, что он забыл.
А сама обстановка дома – снова Селкерк. Мы говорили с Ричардом о том, что в этот момент Торнтон как бы возвращается в то место, которое он почти забыл. А еще тут можно заметить очень забавный взгляд от Брендона, он как бы оглядывается, гадая, как его соседи отнесутся к приходу большого начальника.

КБ: Хампстед… Это было довольно…
СУ (вскрикивает): Фанни выходит замуж! (смеется)
КБ: Важный день для Фанни!
Было довольно трудно найти церковь того периода, 1850-е, у которой не было бы деталей, добавленных позже (выдающих другое время), нам очень повезло, что мы нашли это место.
И еще одно изобретение Сэнди (смеется) – мисс Латимер!
СУ: Ну, она… (смеется) пригодилась для двух вещей. Во-первых мы попытались создать легкое соревнование, но так же он… вам вовсе не кажется, что он влюблен в мисс Латимер, но зато вы понимаете, что Маргарет совсем ничего о нем не знает в данный момент, так как он больше не приходит к ним домой.
БП: Думаю, главное, для чего была нужна эта героиня, в том, что Маргарет вообразила ее как бы угрозой и знаком, что им с Торнтоном не суждено быть вместе. Создание Энн было больше для Маргарет, чем для Торнтона.

СУ: И в этот момент мы чувствуем в Торнтоне это осознание – что вот это и есть настоящий конец всей этой истории с Маргарет, так как, хоть она и отвергла его в не дающих надежды выражениях, но она все равно была в этом же городе, все равно была какая-то близость в возможности увидеть ее, ее родителей…
БП: Мог быть еще шанс.
КБ: Да.

СУ: Но я думаю, что…
КБ: Как только она уедет в Лондон, как говорит ему Хиггинс…
СУ: Это и есть настоящий конец.

БП: Мы подумали, что это будет неплохая идея, показать как Маргарет покидает Милтон, так как впервые мы ее видим приезжающей в город, таким образом мы как бы завершаем этот круг, но также первый образ Милтона был связан с кружащим, как снег, хлопком в воздухе на фабрике, и вот эта метель, пришедшаяся на ее отъезд, станет как бы отголоском того первого образа города.

БП: Думаю, снег также стал как бы эхом незащищенности печали Торнтона в этот момент. Кроме того, что выглядит очень красиво, снег послужил нескольким целям, думаю, также, мы очень долгое время как бы отстранялись от Торнтона, но в этот момент я чувствую, что это его история. Мы хотели заглянуть в его душу, отсюда решение – не оборачиваясь сейчас, Маргарет как бы не оборачивается никогда – именно так видит это он, и видим мы, смотря именно его глазами, и карету (в этой сцене) мы больше не показываем, это желание так и останется неудовлетворенным.
СУ: И мы знаем, что она не обернется.(Брайан и Кейт бессовестно ржут конями смеются) 
КБ: Как бы ему не хотелось. (опять хехекает)

БП: И вот снова проказливые трюки мистера Белла, когда он дает Торнтону возможность обнаружить, кто же новый владелец фабрики. Для Торнтона это действительно критический момент, и это до некоторой степени объясняет, почему он не в состоянии даже пожелать мистеру Беллу добра, провожая его. Кто-то возможно увидит в этом легкую грубость со стороны Торнтона, но я думаю, все это объяснимо и понятно той ситуацией, в которой он оказался и тем, насколько он эмоционально подавлен в этот момент.
КБ: Опять же, думаю, это потрясающий момент, вы просто хотите, чтобы Белл объяснил Джону, что на самом деле происходит, а Торнтон его не замечает... и снова их двоих (Маргарет и Торнтона) судьба не сводит вместе.
СУ: Торопишься на 8 минут. (смеется)
КБ: Ну да, но ведь это так здорово, в этом есть своего рода удовлетворение проделанной работой — в том факте, что ты постоянно сидишь как на иголках с одной только мыслью, ну давайте, давайте же, отбрасывайте все недоразумения, и постоянно что-то встает на пути.
СУ: И в этот момент так остро ощущаешь, насколько он оторван от всего. Он даже не хочет говорить о Маргарет, не хочет говорить о том, что происходит...
КБ: Ну все, ради чего он работал всю свою жизнь, фабрика будет потеряна.

СУ: И напоследок, бедняжка Фанни...
КБ: Получает свою минуту славы.
СУ: Да, хотя вот так сложилось в семье, что в какие-то важные деловые проблемы ее не посвещали, полагая, что светлым умом она не обладает, и надо же, спекуляция сработала.
БП: Мы сняли этот момент таким образом с «выездом» через плечо Ричарда, так как хотели добиться ощущения, что нам не разрешено увидеть другую сторону его лица, так как он не хочет показать свое лицо Фанни. Он замыкается в себе.
КБ: И это довольно трагическая сцена для всех них, в том числе слегка и для Фанни. На самом деле она...
БП: Одна вещь, которую Фанни ненавидит...
КБ: Она всегда как бы вне их такого тесного союза.
БП: Да. Вы понимаете, что в каком-то смысле она все еще капризный ребенок, и тоскует, когда не получает внимания...
КБ: Когда ее не принимают всерьез.

БП: Следующие несколько сцен на опустевшей фабрике были последними, что мы сняли в Хелмшоре на Qween Street до того, как мы поехали на юг, чтобы доснять остальное. Это было довольно грустно, снимать пустующую фабрику после всех съемочных дней с работающими машинами, действительно было ощущение постигшей беды. Очень атмосферно.
СУ: Думаю, несмотря на мысль, насколько это все же ужасное место, когда думаешь, сколько людей там погибло, но вот эти съемки...
БП: Фабрика как бы стала еще одним героем. И мы как бы растем вместе с Маргарет до того, чтобы в каком-то смысле ее полюбить несмотря на все плохое.
Это замечательная сцена между ними двумя.
СУ: Хиггинс рассказывает Торнтону...
КБ: Наконец-то!
СУ: то, что мы знали почти три часа.
БП: Это как бы прощальный подарок. Есть своего рода двойственность в нашем понимании, насколько Хиггинс осведомлен о Торнтоне и Маргарет.
СУ: Думаю, он знает, что между ними...
БП: Да, у него смешинка в глазах. (смеется) Он знает, что собирается сказать что-то, что будет значить много для Торнтона, не так ли?
КБ: И это первый момент, когда он называет его «Торнтон»?
СУ: Да, ведь он говорит: «больше я никому не хозяин».
Это потрясающе. Думаю, это отличная концовка для них двоих.

КБ: На самом деле эта сцена снята с использованием одного поезда. Сделано очень ловко, мы сняли всю сцену целиком с одной стороны платформы, а потом перевезли поезд на соседнюю и засняли все с другой.
СУ: Вышло очень хорошо. То есть, это была сцена, о которой я всегда очень беспокоилась. Чтобы технически сделать ясным, что они едут с севера на юг, а он едет в противоположном направлении. 
БП: Поэтому поезд, из которого она выходит, дал нужное впечатление.
КБ: Да, и думаю, это было сознательное усилие — получить Ричарда, снявшего бабочку. (смеется) Снимать эту сцену было просто волшебно, мы все знали, что это очень сильный момент, и как только начали снимать, все просто воплотилось в жизнь.
БП: Думаю, они двое просто искрят в этой сцене.

БП: О, как мило, Маргарет в этот момент такая Маргарет.
КБ: Да, говорит и говорит, и говорит... (смеется)
БП: Болтает и болтает, игнорируя все, что в действительности у нее на уме и в сердце.
КБ: И эта сцена, я думаю, это самое прекрасное, что придумала Сэнди.
СУ: Ну, это довольно необычно, такая полноценная любовная сцена, да еще на вокзальной платформе... и я слышала, как многие говорили, что такого просто не могло произойти в Викторианской Англии. Думаю, тот факт, где именно это происходит, делает эту сцену еще более впечатляющей.
БП: Без сомнения.

СУ: Их даже отчасти не волнует кто-либо другой или что вообще происходит вокруг них.
БП: Мы делали, кажется, по три-четыре дубля с каждого угла, для тех из вас, кто интересуется поцелуем, и всего снимали с четырех углов, так что к концу они были довольно изнуренными.

КБ: И этот финальный кадр их в поезде и был последней вещью, что мы сняли.
БП: И это мы уже вернулись на север, задействовали вертолет, так что это другой поезд и другой день.
СУ: Смотрится так..., не знаю, возможно из-за того, что снято через окно, но этот кадр кажется как бы очень современным. И особенно взгляд, который она бросает напоследок, она как бы смотрит и осознает все, что теперь у нее есть. 
БП: Да! (смеется)