Завоевав армию поклонниц, Ричард Армитидж проделал путь от будапештского цирка до голливудского успеха. Но обрел ли он славу и богатство, раскрываясь с темной стороны?

"Нам нравятся плохие парни, не так ли?" - говорит Ричард Армитидж с явным злодейским хохотком, пытаясь докопаться до причин того, почему кино- и телезрителям так нравится переживать за отрицательных персонажей, и почему 39-летний актер так часто их играет.

От Лукаса Норта в "Призраках" до Гая Гизборна в экранизации BBC о Робине Гуде он играл отрицательных персонажей, а его последние роли в кино являются дополнительными иллюстрациями к этой теме: Хайнц Крюгер в "Капитане Америка: Первый мститель" и Торин Дубовый Щит - противоречивый король гномов в грядущей киноверсии Питера Джексона "Хоббит".

"Иногда понимаешь, что твой злодей совершает по-настоящему ужасные поступки, но хочешь, чтобы он преуспел, потому что он прокручивает их с такой ловкостью," - говорит он.

"Хочешь увидеть, как он получит по заслугам, но в то же время хочется подсмотреть, как он справится со своим делом. Это настоящий парадокс. Вероятно, нам это нравится из-за того, что в реальной жизни мы не можем себе этого позволить."

В "реальной жизни" Ричард Армитидж - один из самых милых людей. Мы сидим на крыше Сохо-хауза в Лондоне, в самый жаркий день года, во время перерыва в съемках "Хоббита", и он выглядит совершенно расслабленным, спрятавшись за солнечными очками и бородой.

Он находит этот отпуск приятным, но в то же время немного смущающим. "Это странный период, - говорит он. - Его маловато, чтобы взяться за другую работу, но многовато для отдыха. Я глубоко погрузился в съемки, и хорошо, что появилось время взглянуть на них со стороны."

"Сейчас я себя как бы балую, занимаюсь исследованиями, ковыряюсь в мелочах, которые не имеют значения, что уже является роскошью. Люди часто спрашивают у актеров, мол, вы отдыхаете? Странный вопрос. Не думаю, что актер вообще может когда-нибудь отдыхать.

Несмотря на эти слова, сейчас он выглядит довольно отдохнувшим. Его щеки немного загорели на солнце. Он старается почаще бывать в тренажерном зале и пребывает в хорошей физической форме.

У Ричарда Армитиджа интересная внешность. С одной стороны, он красив как актер, созданный для главных ролей. Высокий, темноволосый и, в общем, красивый - эти внешние данные помогли ему в 2004 году получить роль задумчивого Джона Торнтона в костюмном мини-сериале ВВС "Север и юг" (впервые с тех пор как Колин Ферт вышел из озера в мокрой рубашке поклонницы костюмных фильмов наблюдали на экране столь же привлекательного главного героя). Кроме того, в интернете у него есть большая группа поклонниц, известная как "Армия Армитиджа".

Но вместе с тем есть что-то в его чертах - в длинном, прямом носе, острых скулах, тонких губах и бледной коже - что делает его похожим на злодея.

Ассистенту режиссера, ответственному за актерский состав "Капитана Америки", достаточно было увидеть лицо Армитиджа на рекламном щите в анонсе сериала "Ответный удар", чтобы понять, что именно его она хочет видеть в роли нацистского агента Хайнца Крюгера.

Его персонажи непременно либо совершают насилие, либо их пытают, либо они умирают ("мне недавно кто-то сказал, что мне определенно стоит прекратить умирать на экране", - смеется Армитидж). А если учесть, что он из тех актеров, которые всегда стараются полностью погружаться в свои роли, непрерывная череда таких мрачных персонажей, должно быть, изрядно утомляет.

"Я мало с кем подружился на съемках "Робин Гуда", - говорит он. - "И я убежден, что причина тому - то, что я все время ходил с мрачной физиономией, потому что этого требовала роль. Он был очень тяжелым человеком, и я постоянно ощущал, что надо мной как будто нависла темная туча.
Что касается моего героя в "Хоббите", в нем присутствует выброс эмоций и сдерживаемый гнев, и я пытаюсь понять, есть ли эти качества и во мне, или мне придется их сочинять. Позволить собственному гневу выйти наружу - это опасно, в реальной жизни я себе этого не позволяю, но иногда могу сказать себе: "Ладно, только для роли, я приоткрою эту дверь и взгляну разочек".

Но когда Ричард погружен в съемки, он явно оставляет эту дверь нараспашку. Он признается, что ему снятся сны его героев. Он рассказывает, что в последнее время ему снятся сны Торина Дубового Щита, но это случалось раньше и острее, когда он снимался в эпизоде побега из тюрьмы в "Ответном ударе" - каждую ночь он видел сон, в котором пытался сбежать через подземные туннели.

Музыкальный ребенок, который любил читать, - Армитидж рано начал проявлять творческие способности. Он родился и вырос в Ковентри, и в 14 лет убедил родителей отослать его в театральное училище, с уклоном в музыкальный театр. В его семье не было других актеров, мать не была одной из тех пробивных матерей, которые толкают детей на сцену, но родители поддерживали его во всем.

После окончания училища он присоединился к труппе цирка в Будапеште (да, это правда), чтобы получить карточку профсоюза актеров, а затем поступил в Лондонскую академию музыки и драматического искусства (LAMDA), где сфокусировался на актерском образовании.

Он хорошо отзывается о временах, проведенных под куполом цирка. "Я был частью мимической труппы, а также бросал жезлы акробатам, держал лестницы для жонглеров, - рассказывает он. - Я также участвовал в акробатических номерах, немного в клоунаде. И знаете, все это, - это все было бесценным опытом.

Какая нужна выносливость! А клоунада полезна тем, что нарабатываешь способность думать спонтанно. Ну и выступать перед пустыми залами с тремя зрителями на последнем ряду - это тоже полезно.

Но самое важное - это работа в команде. Ты отвечаешь за лестницу, на верхушке которой кто-то стоит, и ты не можешь отвлечься или уйти, потому что страховочной сетки нет."

Этот опыт он брал с собой на каждую съемочную площадку. С нескрываемым скептицизмом он рассказывает, что некоторые актеры остаются в трейлерах, когда проводится настройка освещения, и посылают вместо себя дублеров.

Наоборот, он настаивает на том, что вникать нужно в самые прозаические, практические аспекты работы, и неустанно обращает внимание на то, что создание фильма - это командная работа. Он с воодушевлением превозносит работу звукооператоров и осветителей, равно как и других членов съемочной группы, с помощью которых и случается магия кино.

Что же касается других актеров, ему близок подход "один в поле не воин", который предполагает, что зачастую актеры подспудно влияют друг на друга, заставляя играть лучше чем когда-либо.

"Есть тип актерской игры, когда ты сам делаешь всю работу, ни от чего не отталкиваясь, что замечательно, и это настоящее искусство, - рассказывает он. - Но я верю в тот тип игры, когда ты заставляешь кого-то играть лучше. В "Кроличьей норе" есть гениальная сцена, в которой Николь Кидман и совершенно неизвестный актер сидят на скамейке, и благодаря ему она играет лучше, чем я когда-либо за нею замечал.
Мне кажется, я могу так же - заставить другого актера играть лучше. И надеюсь, что кто-нибудь может заставить меня сыграть так, как я никогда еще не играл".

Что касается его собственного подхода к ролям, он любит выходить за привычные рамки, потом еще, и еще, и... не давать себе почивать на лаврах. Более того, он тихо радовался, когда понял, что Питер Джексон знаком с его прежними работами лишь в общем и целом и утвердил его на роль в "Хоббите", основываясь только на впечатлении от прослушивания.

"Чем больше я разговариваю с ним, тем больше понимаю, что он не настолько знаком с моей работой, как мне казалось", - говорит он.

"Это меня радует. Иногда, если тебя взяли на роль только из-за того, что ты сделал раньше, тебя берут, чтобы ты сделал то же самое. А "Хоббит" для меня - возможность сделать шаг за пределы наработанного."

"Хоббит", наряду с "Капитаном Америкой", означает для Ричарда также возможность попасть в свет прожекторов славы. Но это не было сознательным решением.

Слава, признание и работа в Лос-Анджелесе никогда не были целями, которые Армитидж преследовал. Собственно, в этот момент он подошел к такой точке в карьере, когда его вполне устраивал стабильный поток ролей, которые ему предлагали на телевидении. Он был удовлетворен.

И тогда в его дверь постучал Голливуд. Сдается мне, эта новость очень обрадует Армию Армитиджа.

Он выглядит немного смущенным. Было время, он читал комментарии в Сети, но больше этого не делает, опасаясь, что может поддаться влиянию поклонниц, стремясь удовлетворить их желание видеть его в тех или иных ролях. И всё-таки он кажется польщенным, если не позабавленным, их вниманием.

Когда я все же заговорила на эту тему, он стал размышлять о возможных причинах своего успеха у поклонниц, но отказался признавать (по крайней мере, на словах), что его внешняя привлекательность имеет к этому отношение.

"Север и юг" - это романтическая историческая драма, в которой среди большого количества социальных ограничений расцветает любовь," - рассуждает он не спеша.

"Существуют вещи, не видные глазу и не высказанные вслух, но витающие в воздухе, и именно они чрезвычайно интригуют зрителя. Я считаю, что с них все и начинается. У большинства сыгранных мною персонажей как раз имелись такие любовно-романтические настроения, которые им не позволяли выразить."

Вот так-то, а еще всем нам нравятся плохие парни.

И Армитиджу в том числе: по его настоянию "темное царство" внутреннего мира его антигероев всегда освещает "луч света".

"Мне гораздо больше нравится играть плохих парней, чем нереальных плюшевых героев, - говорит Ричард с усмешкой. - Я не стремлюсь играть положительного героя стопроцентно положительным. Мой "конек", которого я люблю оседлать, - получив роль героя, найти в нем недостатки, а получив роль антигероя, найти в нем достоинства."

Иными словами, его персонажи имеют тенденцию оказываться более сложными, чем это было задумано. Он уже определился со светлой стороной Хайнца Крюгера, а теперь с наслаждением вгрызается в сложный характер Торина Дубового Щита - роль, которую он исследовал со всех сторон.

"Мой интерес к работе актера возник благодаря чтению книг, и самое большое удовлетворение мне приносят роли литературных персонажей," - говорит он.

"Некоторым людям для того, чтобы что-то создать, надо начать с чистого листа. Это конечно здорово, но я предпочитаю начинать с хорошей зацепки. Мне больше нравится работать над ролями, которые пришли из книг, потому что они дают возможность не только использовать текст, но и присмотреться к писателю. А чем больше ты узнаёшь об авторе, тем больше понимаешь то, над чем работаешь."

Каждый, кто знаком с трилогией "Властелин колец", сможет представить, каким гигантским трудом являются съемки "Хоббита". Состоящий из двух частей, которые будут снимать одна за другой, этот фильм всецело подчинил себе рабочий график Армитиджа на ближайшие 18 месяцев.

На все это время ему придется погрузиться в роль сердитого гнома. Торина Дубового Щита можно считать положительным персонажем, который подобно всем остальным героям Армитиджа, получил свою долю "отрицательности". Неужели Ричарду не надоело быть злодеем на экране?

"У меня есть своя теория, - отвечает он. - Когда видишь актеров, которые довольно здорово изображают мерзавцев, то как бы задумываешься: а способен ли он на это?

Вот почему я предпочитаю выступать на стороне зла, а не добра. Потому что увидев меня добреньким, вы задумаетесь над вопросом: а являюсь ли я таковым в жизни?"

Ну, и является ли? В ответ Ричард смеется: "Ну, начинаешь задумываться, мол, постой-ка, а почему мне предлагают только роли темных личностей? Ведь в действительности я довольно хороший человек..."