Ричард Армитидж поразил Вест-Энд классикой Чехова,

затем Ковид закрыл театр... cейчас телевидение спасло положение

Ричард Армитидж подозревал, что шоу не сможет продолжаться. Он видел, как закрываются театры на Нью-Йоркском Бродвее, и понимал, что это лишь вопрос времени, когда Лондонский Вест-Энд последует его примеру. В субботу 14 марта он и остальные актеры, выступавшие в хитовой постановке Театра Гарольда Пинтера "Дядя Ваня", играли перед полным залом людей в масках. По иронии судьбы, "количество покашливаний, которые обычно звучат в зале, значительно уменьшилось, что было здорово", - вспоминает актер.

Через два дня он пришел в театр с не предвещающим ничего хорошего чувством: "Я знал, что это произойдет", - говорит он. Продюсер шоу созвал актеров и сообщил, что ни сегодня, ни в обозримом будущем спектаклей не будет. "Когда шоковое состояние прошло, мы открыли бутафорскую водку, которая на самом деле была настоящей, устроили небольшую импровизированную вечеринку и разошлись по домам".

Эпидемия Ковид-19 резко оборвала прогон одного из самых популярных спектаклей в Лондоне. Интерпретация Конором Макферсоном классической пьесы Антона Чехова 1898 года о неразделенной любви и неудовлетворенной жизни среди русского среднего класса заставляла людей прилетать с другого конца света, чтобы увидеть Тоби Джонса, Розалинду Элеазар, Эйми Лу Вуд и Анну Колдер-Маршалл, выступающих вместе с Армитиджем в постановке, которую The Guardian описала как "идеальную".

Актер, снявшийся в "Призраках" и "Севере и Юге", не из тех, кто почивает на лаврах. На следующий день Армитидж устроил домашнюю студию и приступил к записи аудиокниг, которые обещал начитать. Закончив с этой работой, он улетел обратно в Америку и занялся разработкой проектов для своей недавно основанной продюсерской компании. Насколько ему было известно, сыгранная им роль сильно пьющего, социально ориентированного местного доктора Астрова в "Дяде Ване", которого Чехов написал, опираясь на собственный медицинский опыт, уже осталась в прошлом.

И тут зазвонил телефон. Это были продюсеры лондонской постановки, которые интересовались, прилетит ли он обратно, чтобы принять участие в съемках фильма-спектакля, но была одна оговорка - этого может и не случиться. "Я понимал, что если немедленно не вылечу, то до начала съемок не успею отсидеть на карантине, так что я бросил всё и сел в самолет, - говорит он. - Если всё сорвется, то сорвется. Но я не хочу быть причиной этого срыва".

Ничего не сорвалось. Две недели спустя он и оригинальный актерский состав (за исключением Роджера Аллама, который заменил недоступного Кирана Хиндса в роли профессора Серебрякова) вернулись в пустой театр Гарольда Пинтера к призрачным декорациям, которые теперь казались застывшими во времени. 

Съемочная группа с 6 камерами работала по одну сторону ковид-барьера, в то время как актеры твердили свои роли перед пустым залом по другую – зрелище, которое вернуло Армитиджа к его актерской юности, когда "людей на сцене было больше, чем в зале".

Съемки заняли четыре дня, причем крупные планы были записаны в самом конце операторами, полностью одетыми в СИЗ. Для всех причастных это было ликование, окрашенное грустью: они понимали, что это последний раз, когда они воплощают в жизнь эту остроумную, энергичную версию "Дяди Вани". Банкет по случаю окончания состояться не мог, так как актерам и съемочной группе не разрешалось собираться. "В итоге, мы все вышли на улицу под дождь и выпили шампанского на улице", - вспоминает Армитидж.

Он говорит, что не смотрел готовую постановку, что ему невыносимо смотреть на себя. "Я всегда разочаровываюсь. У меня кровь стынет в жилах. Мне всегда кажется, что я намного лучше, чем я есть". Однако я видел фильм и могу сообщить, что спектакль на пять звезд был преобразован в пятизвездочный фильм. Сорежиссеры Иэн Риксон и Росс Макгиббон сделали изысканную экранизацию, полную жизненной силы и души; это не статичная снятая пьеса, а динамичный фильм запоминающейся постановки.

Армитидж считает, что это может стать примером для будущего, чтобы обеспечить другим спектаклям Вест-Энда жизнь за пределами театра, позволяя им быть увиденными аудиторией гораздо большей, чем когда-либо сможет охватить театральный показ..

Пандемия поставила под угрозу многое из того, что мы давно считали само собой разумеющимся, и не в последнюю очередь поход в театр. Театральный сектор пострадал от длительного простоя, и многие предполагают, что, когда он наконец-то полностью откроется, площадки разорятся, а исполнители сменят род деятельности. Армитидж более оптимистичен: "Я думаю, что будет огромный прилив энергии. Опять эти театры с аншлагом, я хочу быть там. Я хочу быть в зале. Первые дни после возвращения будут потрясающими".