На десерт в нашей периодической рубрике «Беседа с…» мы рады приветствовать в “Vulpes Libris” актёра Ричарда Армитиджа.

Проработав много лет в качестве актёра в театре и на телевидении – самыми заметными ролями этого периода были роли в фильмах “Sparkhouse” и “Cold Feet”, - Ричард столкнулся с неожиданной известностью после прорывной роли владельца хлопчатобумажной фабрики викторианской эпохи в высоко оценённой критиками постановке классического романа Элизабет Гаскелл «Север и юг».

В октябре прошлого года он присоединился к съемочной группе сериала "Призраки" (Лукас Норт) и только что встретил свой конец в роли Гая Гизборна в сериале ВВС «Робин Гуд», бросившем вызов каноническим трактовкам.

Не так давно он выкроил немного времени в своем безумном расписании, чтобы ответить на несколько наших вопросов:

Прежде всего, приветствуем вас в “Vulpes Libris” и большое спасибо за то, что нашли время, чтобы побеседовать с нами. И сразу же первый вопрос – что вы читали, будучи ребенком (если читали)?

Толкиена – «Властелин колец», «Хоббит», Роальда Даля – «Денни-чемпион мира», «Джеймс и гигантский персик», Стивен Кинга – «Оно», Клайва Стейплза Льюиса.

А что вам теперь больше нравится читать – что-то для себя, для удовольствия, или то, что связано с работой? И что вы читаете сейчас?

Большей частью это связано с исследованием по работе, поэтому для «Призраков» - много Фредерика Форсайта, Джона ле Карре и Роберта Ладлэма. Биографии: Сейчас я читаю биографию Хита Леджера, «Жизнь в игре» Майкла Гэмбона и «Блейка» Питера Экройда.

Мне интересно, как читает актёр. Вы отделяете себя от того, что читаете, или всё же включается Ваше профессиональное «я», и вы представляете, какой могла бы быть экранизация книги, или как вы сыграли бы главного героя? Существует ли что-то, в чтение чего Вы можете погрузиться полностью и забыть о том, что вы – актёр?

Я бы никогда и не пытался отделить себя от того, что читаю, - наоборот, я стремлюсь увлечься книгой и примерить события на себя. Забыть о том, что я актёр? Я всегда стараюсь забыть о том, что я актёр, особенно когда играю. У меня преобладает зрительная память, поэтому любой стимул может включить мои «актёрские батарейки». Лучшая книга - та, в которую читатель сначала полностью погружается, будучи заинтересован именно персонажем, и уже потом – историей этого персонажа, проходящей сквозь захватывающий сюжет. Моя книга – именно такая.
Мой жадный до историй мозг ищет прежде всего сюжет, но если персонаж прописан детально и многослоен, то в таком случае сюжет может отойти на задний план. Когда я постигаю характер персонажа, то ищу вдохновения – деталей, мыслей, действий, но самое главное – ощущения, которое индивидуально для каждого читателя и зависит от обстановки, в которой человек читает. Если надо что-то исследовать, то я предпочитаю художественное произведение учебнику, содержащему сухие факты, пусть даже последний более точен. Я люблю хорошие истории.

Проблема нашего времени – спойлеры. Какой позиции вы придерживаетесь? Готовы убить того, кто вам расскажет, кто же убийца, или и сами предпочитаете заглянуть в последнюю главу?

Спойлеры – сущее наказание. Я просто не понимаю, зачем надо заглядывать в конец и этим портить всё дело. Это всё равно, что заранее подсмотреть рождественские подарки, а потом притворяться удивленным в самый день Рождества. Читатель сам себе готовит разочарование.

Или делает вывод о том, чем всё закончится, не пройдя того пути, во время которого этот «вывод» еще скрыт за завесой. Хуже того – прочитав спойлер и решив, что конец не такой, какого вы ждали, потом, по мере того, как будет разворачиваться история, почти невозможно будет изменить однажды вынесенное суждение.

Это всё равно, как если бы член коллегии присяжных в частном порядке заранее выносил обвинительный вердикт, несмотря на очевидные доказательства противоположного. Я говорю «не делайте этого!» Не разыскивайте ваши рождественские подарки – они могут быть даже не для вас, и тогда как же вы будете разочарованы! Кроме того, есть люди, которые верят, что ажиотаж ожидания, вызванный тем, что тебя подкормили небольшим кусочком спойлера, может дать хороший эффект.

Но и здесь я сомневаюсь. К слову, я был в числе тех, кто говорил «Не надо показывать, как у шерифа шевельнулся палец!» на съёмках «Робин Гуда»… но мы проиграли.

Ну, а теперь… вы родились 22 августа, и вам дали имя «Ричард». Полагаю, эти два факта не так уж не связаны друг с другом, да у вас в еще и планы по реабилитации Ричарда III . Вы не могли бы рассказать нам об этом чуть больше?

Меня назвали Ричардом, потому что я родился в очередную годовщину гибели Ричарда III при Босуорте. Один из любимых романов моего отца – «Солнце в зените» Шэрон Кей Пенман, и я читал его много лет назад. В последние несколько лет это привело к устойчивому интересу и цепи исследований с целью восстановления доброго имени Ричарда III.

Как актёру мне было бы очень интересно реализовать этот проект. Думаю, это великая история – социально-политический триллер, история любви и династическая трагедия.

Моя задача – убедить продюсеров выйти за рамки обычного урока истории, и я сильно подозреваю, что это будет очень нескоро – может, даже тогда, когда я уже не смогу сыграть эту роль, но я не откажусь от того, чтобы сыграть другую. Возможно, я даже займусь продюсированием к тому моменту, когда кто-нибудь проснётся и осознает весь потенциал этого проекта.

А вам известно, что то, как вы исполнили роль Джона Торнтона, послужило толчком для начала нескольких писательских карьер? Я имею ввиду, в частности, Филиппу Эшли, Рози Торнтон и Элизабет Ханбери - их книги были рецензированы в Vulpes, но я уверена, что есть и другие. Они занялись фан-фикшеном, будучи вдохновлёнными «Севером и югом», а потом стали публиковать свои произведения. Наверное, это странно? В хорошем смысле слова странно.

Мне это не кажется странным. Многие современные писатели начали cоздавать свои романы, вдохновившись классикой. Вдохновение, о котором вы говорите – давшее толчок карьерам этих писателей, - это то же вдохновение, которое вызвало у Сэнди Вэлч желание поставить фильм по роману Элизабет Гаскелл, а моей интерпретации Джона Торнтона способствовали и Гаскелл, и Вэлч. Поэтому я бы возложил ответственность за начало писательских карьер на Гаскелл.

Я всё равно думаю, что без вас не обошлось, но ладно… Плавно переходим к следующему вопросу. Одним из интересных аспектов вашего подхода к актёрской игре является то, что вы настаиваете на важности создания истории прошлого ваших персонажей. Такое впечатление, что вы получаете удовольствие от создания этих «предысторий» и от упражнения собственного воображения в том, откуда пришел этот человек и что им движет. Может быть, внутри актёра живёт писатель, ждущий своего часа, чтобы выйти на свет?

Возможно. Хотя я «отматываю назад», отталкиваясь от уже созданных кем-то рамок. Когда я пишу биографию своего персонажа, она принимает форму дневника/романа, написанного то от первого, то от третьего лица, иногда от второго. Полезно поговорить СО своим персонажем, так же как ЗА него и О нём. Но это всё поиски, исследование, а момент, когда он оживает, - это момент, когда эти поиски превращаются в персонаж, затем этот персонаж выходит в большой мир и сталкивается с другими персонажами (часто грани характера, созданные во время написания биографии, для того и замышляются, чтобы вызвать взрыв при этой встрече; это как установка нескольких бомб внутри персонажа).

Я думаю, писательство – это одиночная работа. А я люблю взаимодействие в сцене с другим персонажем. Вот почему вы никогда не увидите меня в шоу одного актёра.

Можно я на несколько минут верну вас к «Спаркхаузу»? (Для тех, кто не знает: «Спаркхауз» - мрачноватый, но интереснейший, состоящий из трёх частей сериал по сценарию Салли Уэйнрайт, в общих чертах вдохновлённый «Грозовым перевалом» Эмили Бронте, но главные роли в нём «поменялись местами» - роль персонажа, который является воплощением Хитклифа, играет Сара Смарт, а роль Кэти – Джо МакФэддэн). Ваш герой – Джон Стэндринг - своего рода смесь Изабеллы и Хейртона. Вы читали перед этим «Грозовой перевал»? И если да, это вам помогло или только помешало?

Я читал роман, читал несколько раз до этого, и слушал Кейт Буш! Развитие персонажа нас интересовало меньше; что было более важно , так это пейзаж, изображенный Бронте, как буквальный, так и метафорический, основные идеи романа, его дикость и безумие. Я не пытался воспроизвести Джона из романа Бронте, да и Салли настаивала, что не должно быть точных параллелей. Было какое-то общее ощущение от романа, которое и оказало на меня наибольшее влияние.

Бросив взгляд на ваше резюме, я должна сказать, что в нем не так уж много жизнерадостных и светлых персонажей. Джон Стэндринг, Джон Торнтон, Гай Гизборн, Лукас Норт… Каждый их них не сказать, что лучик света. Единственным исключением был Гарри Кеннеди – тот, что женился на викарии из Дибли. Странно, но я вижу, что в жизни вы довольно жизнерадостный человек, больше Гарри, нежели Лукас. Вас тянет к тёмным личностям, потому что их интереснее играть, или… вам просто не предлагают роли беззаботных парнишек?

Думаю, меня тянет к тёмным личностям потому, что я довольно жизнерадостный человек; а об этих личностях можно позадавать больше вопросов. С другой стороны, думаю, что, даже когда я играл Гарри Кеннеди, у меня была довольно «тёмная» биография – он от чего-то бежал, от тьмы к свету, и нашёл Джеральдин! Я думаю, если актёр однажды был успешен в каком-либо жанре, то его будут просить повторить то же самое. Я стараюсь этого не делать, но, если персонаж привлекателен, тогда он стоит того, чтобы им заняться.

Я всегда ищу хорошее в плохом и наоборот. Это то, что мне интересно и в Ричарде III. Негодяй, горбун, детоубийца, монстр-узурпатор – а я хочу показать человека, который любил Анну Невилл, страстно, с детства и до самой смерти, тяжело переживал утрату единственного сына, и который установил юридическую систему, основанную на беспристрастном применении закона, которой мы успешно пользуемся по сей день. А потом он «убивает» принцев в Тауэре. Это всё к вопросу о противоречиях.

Мы не могли бы немного поговорить о Гае Гисборне? Мы два года ждали, что же он сделает этим огромным мечом, а он взял и пронзил им Мэриан, и это было, без преувеличения, ужасно. В своё время вы говорили, что после этого он рано или поздно должен умереть… и он умер. Вы были удовлетворены его уходом? И будете ли вы скучать по нему?

Я всегда придерживался мнения, что Гисборн интересен только тогда, когда не получает того, чего хочет. Дайте ему то, что ему надо – и всё кончено. Короче говоря, как один из плохишей этого сериала, нацеленного главным образом на молодёжную аудиторию, он должен был пострадать за те страдания, что сам когда-то причинил.

Я рад, что он смог освободить себя от груза своих поступков и умереть благородной смертью. Я буду скучать по нему, но именно поэтому всё и должно было закончиться – я бы не хотел устать от этого героя, играть его было непростым делом, требовавшим многих уступок.

Много было сказано критического о противоречиях внутри этого персонажа, но я убежден, что многие из наших ожиданий, касающихся драматических героев – особенно созданных для телевидения, - парадоксально нереалистичны. Мы ждём, что они будут прописаны однозначно, что, к примеру, они буду всегда плохими, так или иначе прямолинейными.

Я считаю, что это ведёт к стереотипному изображению героя, потому что, если мы посмотрим на жизнь честно, реалистично, то нам придется принять тот факт, что для человека вполне возможно убить женщину, которую он любит, находясь в состоянии аффекта, сожалеть об этом до самой смерти, презирать человека, которого она по-настоящему любила, и, несмотря на это, рано или поздно подружиться с ним.

Как я уже говорил, мне не кажется нереальным, что серийный убийца может вернуться к своей жене, которую он горячо любит, и нежно поцеловать на ночь свою новорожденную дочь; нам просто трудно всё это принять.

Одна из моих любимых мантр – "персонажи становятся наиболее интересны тогда, когда они выходят за рамки самих себя", поэтому когда актёр говорит: «Мой герой не сделал бы этого!», я отвечаю: «Посмотрим, что будет, когда ты ЗАСТАВИШЬ его сделать это». Мне нередко приходилось инструктировать подобным образом и самого себя, когда я играл Гая Гисборна, поэтому он и стал мне так интересен. Он помог мне развиться как актёру, и именно по этой причине.

Ну, а что же сам Ричард Армитидж? Вы не могли бы рассказать нам, что у вас запланировано?

Новый телесериал из шести частей, фильм и спектакль, основанный на романе, ставшем классикой кино 60-х. Надеюсь, «Призраки-9».

«Спектакль, основанный на романе, ставшем классикой кино 60-х»… Что ж, это крайне интригующе… Если - это я просто, чтобы разговор поддержать, - завтра этот мыльный пузырь лопнет, и ваш телефон перестанет звонить… У вас есть запасные варианты? Вы ведь музыкант, по-моему?

Я полностью готов к тому, что телефон перестанет звонить. Больше того - я, возможно, и сам отключу этот телефон до того, как у него появится шанс перестать звонить… У меня есть огромная потребность режиссировать, но я также хотел бы заняться продюсерством. Если бы я мог вернуть время назад, я точно стоял бы за камерой.

У нас в Vulpes стало традицией просить гостей назвать пять их любимых книг и объяснить, почему они им нравятся. Ваш выход.

«Властелин колец» - лучший приключенческий роман для 12-летнего мальчишки. «Фильм-путешествие». В своё время я играл одного из эльфов в школьном спектакле, и уже тогда пытался разработать предысторию своего персонажа.

«Дэнни - чемпион мира» - первая книга, читая которую, я осознал, что не просто читаю слова, чтобы понять смысл, а представляю эту историю в своем воображении.

«Солнце в зените» - немного раздутый в объёме, но очень необходимый антитезис шекспировскому негодяю.

«Север и юг» - не думаю, что нужно объяснять, почему.

«Преступление и наказание» - интеллектуально амбициозное чтение, превратившееся в увлеченность «тёмными» персонажами (читал, когда готовился играть в «Макбете» в театральном; изучал природу преступного умысла и пути, который проходит хороший человек, начиная совершать плохие поступки и постепенно перерастая в закоренелого преступника).

Хороший выбор и интересное объяснение. Огромное вам спасибо. И удачи с Ричардом III.